Средневековая Русь и Константинополь. Дипломатические отношения в конце XIV – середине ХV в.. Елена Малето

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ лѣвои странѣ на поклонѣ»⁴⁵. Полученный в ответ на щедрые дары образ Спаса занял почетное место в Благовещенском соборе Московского Кремля. С тех пор отправка помощи в Византию из Москвы и других городов, как и регулярные приезды греков на Русь «за милостыней», становятся основной формой русско-византийских контактов.

      Посылка «многого имения», или «милостыни», из Руси оказала поддержку слабеющей Византии перед лицом надвигающейся опасности со стороны турок-османов. Такую финансовую помощь русские князья оказывали многим православным патриархатам Востока, монастырям Афона и Синая. В благодарность тверскому великому князю, московским государям и предстоятелям Русской церкви с православного Востока присылали чудотворные иконы, святые мощи божьих угодников, почитаемые кресты и богослужебные книги на греческом языке. В этот период усилился приток на Русь всевозможной церковной утвари, а сотрудничество русских, византийских, южнославянских и афонских монастырей способствовало интенсивному взаимному обмену не только материальными и культурными ценностями, но также богословскими идеями⁴⁶. О небывалом авторитете Афона красноречиво свидетельствует то обстоятельство, что с середины XIV в. святогорские монахи возглавляли вселенскую патриархию на протяжении практически целого столетия (патриарх-святогорец Афанасий I и др.). В это время исихазм (см.: Терминологический словарь настоящей работы. – Е. АТ) стал центральным фактором не только церковной, но и светской истории Византии.

      Документы подтверждают, что между Византией и Русью велась оживленная дипломатическая переписка. При этом в переписке с византийским императором и патриархом состоял не только великий князь Московский, который добивался поставления своего кандидата на митрополичью кафедру, но и другие князья, например великий князь Тверской, «проводивший политику тверского регионализма»⁴⁷. Так, «Инока Фомы слово похвальное о благоверном великом князе Борисе Александровиче», автор которого тверской поп Фома (Матвеевич) – доверенное лицо, посол великого князя Тверского Бориса Александровича и непосредственный участник Ферраро-Флорентийского собора 1438 – 1439 гг., посвященного вопросам объединения католической и православной церквей и созванного в связи с растущей турецкой агрессией, сообщает, что отправке тверского посольства на собор предшествовала интенсивная переписка между византийским императором Иоанном VIII Палеологом и Борисом Тверским. Участие Твери во Флорентийском соборе историки оценивают как «весьма активное»⁴⁸. Текст охранной грамоты папы римского Евгения IV послу русскому Фоме на право беспошлинного проезда по всем территориям, подвластным римской курии, от февраля 1439 г. для возвращения на Русь также косвенно указывает на дипломатическую активность великого княжества Тверского⁴⁹.

      Возможно, подобная переписка была и у рязанских князей, но Рязанская земля – многострадальное пограничье между Русью и СКАЧАТЬ