Знаем ли мы все о классиках мировой литературы?. Мария Аксенова

Чтение книги онлайн.

      Шпынь Фонвизин

      «Сатиры смелой властелин», Денис Иванович Фонвизин (1745–1792), тоже состоял на дипломатической службе. Весёлый автор хрестоматийных комедий «Недоросль» и «Бригадир» исполнял более чем серьёзные обязанности – служил секретарём и доверенным лицом у главы Коллегии иностранных дел Н.И. Панина и хранил немало государственных секретов. После смерти шефа Фонвизин, надо полагать, продолжал тайно работать по дипломатическому ведомству: он выезжал за границу и довольно долго находился во Франции. Его письма сестре о сложной обстановке в этой стране полны проницательных наблюдений и точных выводов, которые дают возможность предположить, что тайными донесениями дипломата в Коллегии иностранных дел были вполне довольны.

      Кстати, Фонвизина всегда раздражало преклонение русских перед европейцами, и он, со свойственным ему сарказмом, высмеивал так называемую «блестящую» жизнь в «прекрасной Франции»: «Удивиться должно, сестрица, какие здесь невежды. Дворянство особливо – ни уха ни рыла не знает. Многие в первый раз слышат, что есть на свете Россия». Это, что называется, замечание по существу. Но есть и более конкретное: «Бельё столовое так мерзко, так толсто и так скверно вымыто, что гадко рот утереть. Кроме толстоты, дыры на нём зашиты голубыми нитками! Нет и столько ума, чтоб зашить их белыми! Правду сказать, народ здешний с природы весьма скотиноват. Если кто из молодых моих сограждан вознегодует, видя в России злоупотребления и неустройства, и начнёт в сердце своём от неё отчуждаться, то для обращения его на должную любовь к отечеству нет вернее способа, как скорее послать его во Францию». Недипломатичное высказывание… Не правда ли?

      Ведь в нашем представлении дипломат – это человек сдержанный и безукоризненный во всём: и в словах, и в манерах, и в одежде… Денис Иванович не вписывался ни в какие стереотипы. Его злого языка боялись все представители высшего света, включая и саму императрицу. Екатерина Великая не простила Фонвизину лаконичной и исчерпывающей характеристики его Бригадирши, в которой государыня узнала себя: «Толста, толста! Проста, проста!» К тому же царица испытывала и творческую зависть к литератору – она и сама писала пьесы, которые с фонвизинскими конкурировать не могли.

      Екатерина понимала сатиру только в «улыбательном духе» – без злости. Фонвизин – совершенно по-другому. «Пикировка» царицы и писателя на литературном поприще продолжалась долгие годы. Княгиня Дашкова, издававшая сочинения Фонвизина, однажды принесла показать императрице его «Вопросы» для академического журнала «Собеседник». Императрица разрешила их напечатать, но только с ответами, которые составила сама. На знаменитый «Вопрос № 9»: «Отчего известные и явные бездельники принимаются везде равно с честными людьми?» – императрица не без остроумия отвечала: «Оттого что на суде не изобличены».

      Впрочем, в чужом глазу СКАЧАТЬ