Колеса. Артур Хейли

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ вижу. – И добавил, обращаясь к Илласу: – Ты ему сказал, что в следующий раз дело обернется для него куда печальнее?

      – Он все мне сказал, – заявил Ньюкерк. – Не сомневайтесь, больше такое не случится, если не будет повода.

      – Что-то ты больно хорохоришься, – сказал Залески. – Ведь тебя только что чуть не выгнали.

      – Откуда вы взяли, что я хорохорюсь, мистер? Возмущен я – вот что! Этого вам – никому из вас – никогда не понять.

      – Я могу, черт побери, тоже возмутиться – и крепко, когда на заводе беспорядки, от которых страдает работа! – огрызнулся Залески.

      – Нет, так возмутиться, чтоб душу жгло, вы не можете. Чтоб ярость кипела…

      – Знаешь, лучше ты меня не доводи. А то худо будет.

      Черный рабочий только покачал головой. Для такого большого человека голос и движения у него были удивительно мягкие, только глаза горели ярким серо-зеленым огнем.

      – Вы же не черный, откуда вам знать, какая бывает ярость, какое бывает возмущение… С самого рождения в тебе точно миллион булавок сидит, и, когда какой-нибудь белый назовет тебя «сопляком», к этому миллиону еще одна булавка прибавится.

      – Ну ладно, ладно, – вмешался профсоюзный босс. – Мы ведь уже договорились. И нечего начинать все сначала.

      – А ты заткнись! – рявкнул на него Ньюкерк. Глаза его с вызовом смотрели на заместителя директора.

      А Мэтт Залески, кстати не впервые, подумал: «Неужто наш мир совсем обезумел?» Для таких, как Ньюкерк, да и для миллионов других, включая его собственную дочь Барбару, все, что прежде имело значение, – такие понятия, как власть, порядок, уважение, высокие моральные качества, – все это просто перестало существовать. А наглость, которую он уловил сейчас во взгляде и в тоне Ньюкерка, стала нормой поведения. Да и употребленные Ньюкерком слова – «ярость», «так возмутиться, чтоб душу жгло» – стали расхожими клише наряду с сотнями других выражений вроде: «пропасть между поколениями», «до чертиков взвинченный», «распоясавшийся», «заведенный». Большинства этих словечек Мэтт Залески не понимал и чем чаще с ними сталкивался, тем меньше хотел понимать. Все эти новшества, которые превращали Мэтта в человека отсталого и которых он не в состоянии был постичь, принижали его, создавали гнетущее настроение.

      Как ни странно, он поставил сейчас на одну доску этого черного великана и свою прелестную двадцатидевятилетнюю высокообразованную дочь Барбару. Будь Барбара здесь, она не раздумывая, безусловно стала бы на сторону Ньюкерка, а не отца. Господи, как бы ему хотелось хоть немного быть в чем-то уверенным!

      А он вовсе не был уверен, что справился как надо с создавшимся положением, и, хотя было еще раннее утро, вдруг почувствовал, что страшно устал.

      – Отправляйся на свое место! – внезапно сказал он Ньюкерку.

      Как только Ньюкерк отошел, Иллас сказал:

      – Забастовки не будет. Людей уже оповещают, что она отменяется.

СКАЧАТЬ