Потрясающие приключения Кавалера & Клея. Майкл Шейбон

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ причудливыми виденьями, сплошь гурии и засахаренный инжир: мужчины в визитках и шароварах разгуливают под нахмуренными свесами фахверковых отелей на Ступартской, разрезанные напополам, и из воздуха вызывают леопардов и лирохвостов.

      – Придет время – и наверняка меня пригласят.

      – Когда тебе будет двадцать один?

      – Не исключено.

      – Но если им что-то показать…

      Это прозвучало в унисон с тайным ходом Йозефовых размышлений. Он развернулся на постели, склонился вперед и воззрился на Томаша:

      – Например?

      – Если показать, как ты выпутываешься из цепей, и открываешь замки, и задерживаешь дыхание, и развязываешь веревки…

      – Да это все раз плюнуть. Такие фокусы учат в тюрьме.

      – Ну, если сделать что-то по правде чудесное… если их удивить.

      – Побегом.

      – Можно привязать тебя к стулу, выкинуть из аэроплана, а парашют привязать к другому стулу, и чтобы он тоже падал. Вот так.

      Томаш выкарабкался из постели, подбежал к своему письменному столику, вынул синюю тетрадку, в которой сочинял «Гудини», и открыл на последней странице, где набросал эскиз этой сцены. Гудини, в смокинге, кувыркаясь, падал из кривого аэроплана в обществе парашюта, двух стульев, стола и чайного сервиза – за всеми тянулись каракули ускорения. Фокусник с улыбкой наливал парашюту чай. Видимо, считал, что времени у него вагон.

      – Это какой-то идиотизм, – сказал Йозеф. – Что я знаю о парашютах? Кто мне разрешит прыгать с аэроплана?

      Томаш покраснел:

      – Какое ребячество с моей стороны.

      – Да ладно, – ответил Йозеф. И поднялся. – Ты вроде только что играл с папиными старыми инструментами? С медицинского факультета?

      – Они тут, – сказал Томаш. Он спрыгнул на пол и закатился под кровать.

      Спустя миг оттуда появился деревянный ящик, покрытый пыльным паучьим шелком; крышка у ящика держалась на косых проволочных кольцах.

      Йозеф опустился на колени и поднял крышку, под которой обнаружились инвентарь и лабораторные припасы, пережившие отцовское медицинское образование. В древней упаковочной стружке дрейфовали битая колба Эрленмейера, стеклянная грушевидная пробирка с плоской стеклянной пробкой, пара тигельных щипцов, обитая кожей шкатулка с обломками портативного цейсовского микроскопа (его давным-давно привел в негодность Йозеф, который однажды пытался получше рассмотреть под ним чресла купающейся Полы Негри на размытой фотографии, выдранной из газеты) и еще какая-то мелочовка.

      – Томаш?

      – Тут хорошо. Я не клаустрофоб. Я тут могу жить неделями.

      – А разве не было?.. – Йозеф зарылся глубже в шуршащую груду опилок. – У нас же вроде был?..

      – Что? – Томаш выполз из-под кровати.

      Йозеф поднял длинную мерцающую стеклянную палочку и взмахнул ею, подражая Корнблюму.

      – Термометр, – пояснил он.

      – Зачем? СКАЧАТЬ