Карма любви. Вопросы о личных отношениях. Майкл Роуч

Чтение книги онлайн.

      Мы несколько раз пролетели мимо вышки, чтобы они там посмотрели, вышли ли у нас колёса, но облака такие плотные, что они не могут с уверенностью сказать. Мы только что попробовали пару раз резко нырнуть, чтобы выбить шасси, но свет у нас так и не загорелся. Так что, похоже, мы просто должны попробовать сесть и посмотреть, держат нас колёса или нет.

      Ещё одна нервная пауза.

      – Э-э… мы сейчас здесь немножко покружим над полем, чтобы дать время подготовить для нас полосу. Мы будем держать вас в курсе всего, что происходит. А пока, пожалуйста, следуйте инструкциям, которые получаете от команды.

      Кино выключили – больше оно никого не волнует, как и арахис. Ошеломленные пассажиры оглядываются, не зная, что делать. Парень рядом со мной отрывает кусок бумаги, несколько минут что-то пишет, потом аккуратно складывает листок и опускает в карман на спинке переднего кресла.

      Он замечает мой взгляд.

      – Я читал про самолёт, который где-то упал, – объясняет он. – Только один или двое спаслись, но некоторые из погибших написали записки своим семьям, и их потом нашли.

      Напряжение в самолёте растёт. Стюардесса опять идёт в кабину пилота, возвращается и выглядит ещё хуже. Она берёт микрофон и делает объявление.

      – Итак, леди и джентльмены, как видите, мы находимся в зоне ожидания над Чикаго. Это даст персоналу на земле время, чтобы уложить на полосу пену, на случай, если шасси не вышли или не держатся. Мы… мы также стараемся израсходовать всё лишнее топливо на борту, чтобы в случае проблем при посадке… – и она, рыдая, прерывает речь. Вторая стюардесса ведёт её к пустому креслу и усаживает. У всех нас перед глазами возникает чёткая картинка: самолётное топливо разбрызгивается по посадочной полосе, сжигая то, что осталось от самолёта.

      С минуту стоит тишина, а затем происходит странная вещь. Женщина, сидящая в ряду передо мной, поворачивается и обнимает свою соседку. Кто-то другой встаёт и идёт обнимать плачущую стюардессу. Руки протягиваются для рукопожатия с незнакомцами, в каждом ряду обнимаются, и неожиданно по всему самолёту со скоростью электрического тока разливается покой. Человеческая доброта льётся через край – и нас всех вдруг осенило, что это изначальное состояние человеческой души, то, какими мы и должны были быть всегда. Потому что самолёт падает постоянно, каждый день нашей жизни, и мы не знаем, сколько минут или часов нам осталось до того, как он врежется в землю.

      В конце нам говорят снять драгоценности: если начнётся пожар, они прогорят сквозь мясо и кости. И туфли, в которых неудобно прыгать из самолёта или бежать от него как можно быстрее, тоже нужно снять.

      И самое худшее – прямо перед последним заходом: обхватите голову руками, нагнитесь вперёд, лицом вниз, молча подумайте о своей жизни и о своей смерти.

      Шасси встали на посадочную полосу, и они держались. Мы плыли, как лыжники, через пену по асфальту, между двумя рядами машин по обе стороны взлётно-посадочной полосы. Слева СКАЧАТЬ