Поговори со мной. Живые истории про детей и взрослых. Сборник

Чтение книги онлайн.

      Уставшая, сижу за кухонным столом, читаю журнал. Влетает Тёма.

      – Нина! Хочешь загадку? Если чьи-то калоши стоят посреди раздевалки – ЧЬИ это калоши?

      Оглядываюсь. Калоши, которые я надеваю в парнике… стоят посреди раздевалки. Тёмино лицо сияет.

      В моей комнате открыта форточка. Заходит Тёма, который опять простужен. У него возле кровати целый караван: слон, мышонок и баран. Тёма направляется к своему каравану продолжать игру.

      – Тёма! Уходи, форточка открыта!

      – Ну что ж теперь делать! – спокойно отвечает он.

      Сомненья прочь

      Ура, начались зимние каникулы! Наша прихожанка Жанна Борисовна рассказала нам, как делать маски к рождественскому балу. «Прико-ольно!» – сказала Катя, и мы решили делать.

      Тёма всегда делает то, что делает старшая сестра, даже если она шьет платья кукле. Катиного терпения, как и обычно, хватает ненадолго, но Тёма, если захочет, может быть настоящим тружеником. Время от времени я отхожу от ребят на кухню, где варится суп. Слышу пение Тёмы, занятого вырезанием масок: «Сомненья прочь, уходит в ночь отдельный, десятый наш десантный водольон, десятый наш десантный водольон!»

      Каникулы

      Везу племянницу к себе домой на каникулы и радостно предвкушаю, как мы будем с ней играть в купленные мною новые игры. Конечно, я приготовила и лото с интересными вопросами из церковной жизни, и новые детские песенки (как весело мы будем их разучивать на фортепиано!). Наконец я замечаю, что Катя как-то совсем и не рада, даже наоборот, очень расстроена.

      – Что-то не так, Катя? Что случилось? Помолчав, собравшись с духом, она спрашивает:

      – Нина! А ты будешь мне давать смотреть телевизо-о-ор…

      И в голосе звенят давно сдерживаемые слезы.

      Один концерт

      Музей Скрябина. Маленький зал, в несколько рядов стоят стулья для зрителей. Сегодня выступают мои знакомые, и я пришла с племянниками и сестрой. Кате, которая сидит со мной рядом, слушать очень тяжело. Сидит она прямо, не двигаясь, но иногда из ее груди вырывается тяжелый вздох. Сколько в нем тоски и безысходности! Не так ли вздыхал Иосиф Прекрасный в плену у египтян… Ситуация осложняется тем, что по другую сторону от Кати сидит папа исполнительниц-пианисток. Начать объяснять это Кате – он непременно услышит. Я искоса посматриваю на него, бедного, и мне так неловко… Кажется, это самый длинный концерт в моей жизни.

      Ксения Курякова

      Прежде чем начать разговор о книге и ее авторе, мне хотелось бы сказать несколько слов самой Ксении:

      – Ксения, прости. Когда-то твой муж, Виктор, попросил меня написать предисловие к твоему дневнику, а может быть, я сам напросился… И вот дневник превратился в книгу. И мне хочется что-то сказать прежде, чем ты начнешь говорить. Я всегда говорил много и первым: с амвона, за столом; это часть моей профессии. А ты молчала, а когда пыталась что-то вставить, тебя особенно никто не слушал. Теперь настало время говорить тебе, ты это право заслужила, и твои слова СКАЧАТЬ