Бутылки света. Дмитрий Строцев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ разумеется, и свобода воли: «и ты и ты бежишь бежишь летишь легко легко / и на лету ликуя пьёшь свободы молоко…»

      А тогда что это за «мадам» в варьирующемся интонационном рефрене стихотворения:

                                  туда сюда туда сюда

                                  летят ползут летят ползут

                                  шары кубы шары кубы

                                  шары кубы и барабан

                                  пардон мадам пардон мадам

                                  я барабан (вариант: чемодан) вам не отдам…

                                  зачем мадам вам барабан (вариант: чемодан)…

      (вспоминаются уголовные импровизации Сельвинского: «Вам сегодня не везло, мадамочка смерть, / адью, до следующего раза») – с игровыми, детски-считалочными, «чуковскими» интонациями (бог смеющийся). Клубящийся, крутящийся, кипящий мир с мелькающими сферами и фигурами (в другом случае – с движущимися, бегущими животными) и рядом с ним «мадамочка смерть», чуждая этому миру, преодолеваемая, обездолеваемая (оставляемая не у дел).

      Что подразумевается под чемоданом или барабаном, которые смеющийся герой, использующий лексику «детской», ей не отдает, можно по-разному называть и трактовать (и при любом назывании, оттого здесь и происходит условная, считалочно-детская лексика, будут профанизироваться эти очень важные, сущностные вещи; лексика из детских стихов, почти эвфемизмы, – возможность не называть, табуирование). В любом случае, речь – о беспомощности, ограниченности, бессилии смерти (о завещанном бессилии смерти). Сквозь интонации детского стихотворения проступает живопись то ли Брейгеля, то ли Босха.

      А вот другое «первое лицо» – в прекрасном стихотворении «В подземелье на черном полу…»; с трудом удерживаюсь, чтобы не привести целиком (впрочем, небольшое). Духовный стих, его легко и впрямь представить в устах юного странника-пилигрима (Вагнер, песенка пиллигримов из «Тангейзера»).

                             В подземелье на чёрном полу

                             моя белая мама сидит

                             и на бедных прохожих людей

                             без обиды и страха глядит.

                             Кто копеечку ей подаёт –

                             не двурушник уже и злодей.

                             Моя белая мама поёт

                             для хороших прохожих людей… —

      Впрочем, возможен и другой контекст: Рождественское представление, кукольный театр, вертеп, поющие мальчики. (Вертеп – пещера). Один из мальчиков обходит с блюдом собравшихся.

      (Песенный, поющийся вариант этого стихотворения существует: Елена Фролова, композитор и певица, замечательно передала интонации этого стихотворения, и с тех пор я иначе как с этой аранжировкой уже не воспринимаю; только читаю это стихотворение – сам СКАЧАТЬ