Стихотворения 1977-2007. Ирина Ковалева

Чтение книги онлайн.

      Прости меня, мне трудно говорить.

      И голос стынет в воздухе, и губы

      Не разлепить, не вымолвить: «Зима…»

      «Беда, беда!» – прокаркали над нами

      С железных крыш, из слуховых окошек:

      Не город здесь – обледенелый лес,

      И длинные сосновые стволы

      Промерзли и мертвы до сердцевины.

      И черная поблескивает хвоя,

      И скудный снег у комля отвердел.

      Беда, беда – рукой не заслониться,

      К ногам не пасть… Вот – царский поезд едет,

      И темный взгляд из первого возка

      На всех, не любопытствуя, опущен…

      Туда, туда – за красным сапожком,

      За снегом нескрипучим, за ступенькой,

      За нищими, за ближними, за клиром, —

      Скорей, скорей, – венчанье проглядишь!

      И жаром обдает нетерпеливым,

      А в грудь толкнут – и голосить не смей…

      Вот, вот – выходят! – Память, оглянись! —

      Там, наверху, уже бледнеет небо

      И молоко – парное, как зима —

      Течет в подойник… Ты туда вернешься

      И в глубине рассказа моего

      Меня оставишь. Я же предпочту

      Теперь не прерывать повествованья;

      Но ты сквозь шелуху претерпеванья

      Отсюда мне яснее, чем была.

      И день родится, и земля светла.

      И вот ты лежишь на холодном песке,

      И тина и соль на твоем языке,

      И в теле гудящем, стихая, живет

      Биенье и гул громоздящихся вод.

      Внимая немолчношумящий напев,

      Нагнись над собою, в лицо поглядев,

      И самую нежную, лживую связь

      Влюбленной рукой отвести торопясь,

      Над влажным от пены свинцовым песком

      Встаешь ты и пробуешь воздух крылом.

      Когда плачевный плеск вдали затих

      И я коснулся берега иного,

      Тогда увидел…Но в словах земных

      Так мало света! Не вмещает слово,

      Что взор вместил на берегах иных.

      Блаженно зрение, вместившее Тебя:

      Чистейшим зеркалом, влюбленным повтореньем

      Преображенное, узнавшее себя,

      Глядит с неопытным, счастливым удивленьем:

      «Да, это я!» Лицо еще в слезах,

      Но самый плач забыт, дитя уже смеется,

      И видит свет, сияющий в глазах,

      И бросит зеркало – но зеркало не бьется,

      И в нем дитя ушедшее смеется.

      Да, это я! Я знаю и люблю,

      И мне теперь не страшно возвращенье,

      И в темный круг без трепета вступлю:

      Меня ведет сияющее зренье,

      И меркнет свет меж призрачных теней,

      Но в слабом зеркале влюбленности моей

      Твоей любви смеется отраженье.

      Не то, что здесь подумают; не только.

      Не только ложь и слабость, нет: душа —

      Беглянка, нищенка, знакомка конокрадов —

      В такую полночь, на таком подворье

      Глядит на гостя дивного и СКАЧАТЬ