Тектоника: рассказы. Александр Зайцев

Чтение книги онлайн.

      Тебе хорошо и мирно только при раннем пробуждении – свежим утром, голова пуста, мысли не успели в нее затечь, идешь, расслабленно, босыми ногами, в кухню и варишь кофе. Идешь и варишь кофе. И нет мыслей. Рай. Такие уверенные движения, всё на своих местах, всё правильно – как оно ощущалось в девятнадцать – теперь лишь при варке кофе. Иногда, в порядке исключения, это длится даже до выхода на улицу.

      Ее мама не замедлила пригласить. Только если хочешь, сказала Милена. Они тут недавно выпили, шутили, она шутила насчет мамы, что ему ни в коем случае не надо с ней знакомиться – надо просто трахнуть ее, Милену, и бросить, как он, верно, делал со всеми прежними, он шутил, что он не просто хочет знакомства с мамой, о нет, он готов завтра на Милене жениться – правда – хоть завтра… Он (случайно) как-то искренно это сказал…

      – Лучше не бросаться обещаниями. А десять раз все обдумать и взвесить, – неожиданно строго произносит Милена. (И медленно закрывает глаза, и медленно распахивает, как его мать.)

      – А я серьезно – завтра б на тебе женился, – он пытается вернуть шутку в шутку.

      Пауза.

      – Ну и мудак, – говорит она, выдерживает еще паузу (он опешил), но через несколько пульсирующих секунд начинает ухмыляться, заразительно похохатывать, и он вслед за ней, громче и громче, и вот уже эта парочка за столиком у окна привлекает внимание буйным весельем – по характеру смеха понятно – влюбленные.

      Были вещи, которых они в разговорах не касались. Он чувствовал – не надо спрашивать о том, с кем она должна была встретиться на «Третьяковской», кто был до него, почему она подошла в том, первом кафе именно к нему, и часто ли подходит к незнакомцам вот так, запросто, чтобы… Максимушка, остановись: ты ревнуешь ее, уже создал воображаемых конкурентов, а ведь она еще тебе не принадлежит, да и будет ли? Ты говоришь: не ревность, не страх остаться в дураках, а любопытство толкает выяснить эти вещи? Но ты, все же, не выясняешь… Что мешает? Вот она: сидит рядом в американском баре (таджик только что принес вам американское блюдо и два американских коктейля), она обнимает тебя, не по́шло, но, вроде бы, так, будто не может без тебя жить, или это алкоголь, но она, как и прежде, совсем не пьянеет, да и пьет мало, а ты, если хочешь, начни пытать ее вопросами, которые, ты знаешь, поставят только больше вопросов, это ведь всегда как лабиринт недосказанностей, саморазвивающийся – нашел выход из одной части, чтобы заблудиться в пяти других…

      Ты никогда не будешь расспрашивать. Ты уже, извините, слишком хитрый. Ты играешь в десятки игр, сделал такой выбор, видя их тщету, выхолощенность: твоя профессия, твой карьерный рост, твои достижения, твои убеждения… Ты почти ни во что не веришь. Только в турку крепкого кофе по утрам…

      И сейчас соглашаешься еще на одну игру просто потому, что она не худшая. «Можно и не умирая, оставаясь подлецом, нежным мужем и отцом…»

      Или, быть может, ты предполагаешь: все серьезное, рациональное, планируемое, заготовленное СКАЧАТЬ