Она промолчала, и он удобнее обнял ее рукой за плечи. Его большое и сильное тело источало приятное для нее тепло, и она, притихнув, почти обмерла под его рукой.
– Экая ты малышка! – переходя на шепот, сказал он с заметными нотками нежности. Ей вдруг стало смешно – никто не называл ее малышкой, – была она хотя и невысокого роста, но крепко сбитой, ловкой девчонкой.
– Я не малышка, – сказала она. – Я, знаешь, сильная.
– Да ну?
– В самом деле. Могу повалить. Даже такого, как ты.
– Как я?
– Ну.
Кажется, это было уже слишком, она шутливо преувеличивала, потому что чувствовала исходившую от него угрозу и неумело пыталась противостоять ей.
– Что, Дозорцев научил? – заинтересованно спросил он. – Самбо?
– Да, самбо.
– Гляди ты! Ну и разведчица!
– А что? Разве плохо?
– Нет, почему же? Еще бы оружие. Но оружия небось не дали?
– Разведчику не обязательно оружие. Лучше хорошие документы.
– Это конечно.
– А у тебя есть документы? У меня какой-то аусвайс потрепанный. Как бы не влипнуть с ним.
– Потрепанный – это хорошо. Надежнее потрепанный.
– По аусвайсу я Аделаида, понял? – сообщила Зоська. – А тебя как по документу?
– А все так же: Антон Голубин.
– А разве не заменили? Полагается же заменить имя и фамилию.
– Зачем менять? У меня документ незаменимый. – Он тихонько двинул бедром. – Револьвер системы «наган».
– Ой! – удивилась Зоська. – Как же это? А вдруг проверка?
– На случай проверки это понадежнее твоего аусвайса.
Унимая дрожь, Зоська настороженно примолкла – то, что у Антона оказалось оружие, ей не понравилось. Зачем оружие?
Так бы они спокойно пробирались проселками, выдавая себя за селян из какой-нибудь дальней деревни, в случае задержки и обыска – в карманах ничего подозрительного, как и учил Дозорцев. А тут – наган! Как бы через этот наган не провалить задание и самим не погибнуть.
– А в штабе там знают, что ты с наганом?
– Я сам лучше знаю, с чем мне идти.
– Ой, я боюсь...
– А ты не бойся. Ты на меня положись. Уж мы как-нибудь, – проговорил он игриво и, сжав ее плечи, вдруг поцеловал возле губ.
– Ой! Ты что?
– Ничего, ничего... Знаешь, после той встречи утром я не мог себе места найти.
– Это почему? – в сладком предчувствии спросила Зоська.
– Потому. За тебя испугался.
– О, дурачок! Ну чего ты? – ласково сказала она, невольно прижимаясь к его широкой груди. – Я уже не маленькая. Уже ходила в Михневичи. Помнишь, как там Стукачева повесили?
– Михневичи что? Михневичи тогда рядом были. А тут километров тридцать. По прямой если.
– Так ты за меня испугался? – переспросила она, блаженно улыбаясь в темноте. Это его признание показалось СКАЧАТЬ