Реактивный авантюрист. Книга первая. Обратная случайность. Книга вторая. Реактивный авантюрист. Александр Бедрянец

Чтение книги онлайн.

      – Да? Вот сейчас мы по-человечески беседуем, а почему с начальством ты демагогию разводишь?

      – В данный момент ты мне не начальник, значит с тобой можно на простом русском. А то, что ты называешь демагогией, на самом деле есть стиль общения. Я ему ещё в школе научился.

      – У кого?

      – У пожарного инспектора Худякова.

      – Помню такого. Мог бы и понормальней учителя найти. И в чём смысл этого стиля?

      – А в чём смысл того, что с украинцем ты будешь говорить по-украински? Вот и я с начальством говорю на его языке – казённом.

      – Ну, ты сравнил, начальство же не национальность.

      – Самая настоящая национальность и есть. Со своими языком и культурой.

      – Ты, Родион, загибай, да меру знай.

      – Это ты, Петя, плохо документы знаешь. Перечитай Программу партии, там чёрным по белому написано, что формируется новая общность – советский человек. Новая национальность. Если быть последовательным, то правильнее говорить интернациональность. Да она уже, считай, сформировалась из партийных начальников. Традиция. В девятнадцатом веке была франкоговорящая нация из российской аристократии. Народ в народе. Во время войны с Наполеоном крестьяне поубивали многих дворян, принимая их за французов, так как те не умели говорить по-русски. Я русский человек и вряд ли стану другим, но от жизни не спрячешься – временами приходится с волками выть по-волчьи.

      – Погоди, Родион. А как же ты раньше? В армии, например?

      – В отличие от вас армия ценила мой стиль. Не скажу, что меня там горячо любили, скорее уж наоборот, но когда я увольнялся, то чуть ли не со слезами просили остаться на сверхсрочную.

      Вот так, товарищи. С точки зрения Коновалова мы все являемся представителями некоей партийно-канцелярской национальности, которую он не любит, а потому не упустит случая раскатать всех по брёвнышку. А он это умеет.

      Тщедушного вида пожилой очкарик спросил:

      – Так он ещё себя проявит?

      – Обязательно, дело-то ещё не закончилось.

      – Вот как. А нам говорили, что это формальная процедура.

      – В других местах так оно и есть, но не у нас. Мы же пытались объяснить Крылову, что формализм у Коновалова не пройдёт, потому что он сам редкий формалист. Но он не понял. Теперь пусть не обижается. Если уж Коновалов укатал самого Фелюгина, то Крылов для него мелкая сошка.

      – Фелюгин знаком с Коноваловым?

      – Знаком. Он и сейчас, наверное, вздрагивает, когда слышит эту фамилию.

      Фелюгин был мне знаком, а потому стало очень интересно, каким таким образом укатали этого умудрённого функционера, и я спросил:

      – А что это была за история?

      Ответить он не успел, потому что раздался громкий голос Коновалова:

      – Товарищи! Общую суть вашего проекта я уловил, но определённо ответить сейчас не СКАЧАТЬ