Геопоэтика. Пунктир к теории путешествий. Игорь Сид

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ с собой («Просто на этой окраине поселились индуисты, а дети любят подсматривать за чужаками!..», – наскоро объяснил я сам себе и, как выяснилось позже, случайно угадал).

      Старейший и, соответственно, самый маленький террикон Донецка, середины XIX века, возведённый ещё рудокопами, вручную. Старая выгоревшая порода осыпается под туфлями. Тяжёлая пыль, розоватая в свете заката, высеивается в воздух, не поднимаясь выше уровня колен. Мрачноватый полуразрушенный пригородный пейзаж, вечно модная стилистика фильмов Тарковского. И автор этих строк – на крошечном плато, в каких-то десяти метрах над ландшафтом.

РЕМИНИСЦЕНЦИЯ

      Впервые я побывал в этом городе в году приблизительно 82-м, на конференции студенческих дружин по охране природы. Ум мой был несколько обессилен – затянувшейся саднящей влюблённостью в девицу, которая в экологическом движении участвовать не желала и в Донецк, само собой, ехать не собиралась. Поэтому впечатления от поездки остались фрагментарные, хотя скорее всё же позитивные. Местная дружина делала упор, в отличие от нашей, на борьбе не с браконьерством, а с загрязнениями. Город был весь какой-то очень зелёный, сплошь засаженный деревьями и цветами. А на подъезде к нему я из окна поезда впервые увидел терриконы. Запомнились они почему-то длинными и ровными, как плоскогорья.

      И вот тридцать лет мне не приходило в голову, что могу очутиться здесь снова. Общеизвестная мифологема Донецка не то чтобы отталкивала, но и не привлекала. Сперва долго выглядела скучной (урбанизм в его каком-то совсем беспросветном изводе), а в последние годы наоборот, страшноватой (примешались элементы мифологемы чикагской). Общее впечатление – что называется, «регион просит ребрендинга». Особенно безнадёжным представлялось название: какой-то унылый корень квадратный из «Днепропетровска».

      И вдруг меня приглашают в гости, в некую литературно-музыкальную программу, с видеопоэзией и прочими изысками. К этому моменту я уже знал важный факт, стоивший многого: в городе живёт серьёзный поэт метареалистического направления Григорий Брайнин, друг детства Алексея Парщикова, и продвинутый культуртрегер Сергей Шаталов. Они-то и втянули меня в проект.

ДЫХАНИЕ КРОТОВИН

      В Донецк дорога шла на этот раз, видимо, каким-то другим путём. Вряд ли кто-то уже занялся ребрендингом терриконов, но форма их была теперь в основном коническая (что в кои-то веки объяснило мне их этимологию: «земляные конусы», да и то не совсем правильно), и подозрительно напоминала увеличенные до гомерических размеров кротовины. Любой специалист по зоософии уверенно скажет вам: именно здесь Человек приблизился к архетипу Крота – укромного добывателя таинственных корешков. Приблизился совсем вплотную и более того, практически в него перевоплотился.

      – Это место изначально не предназначалось для жизни, – рассказывает в амплуа краеведа Серёжа Шаталов. – Люди приезжали отовсюду, чтобы повкалывать в шахтах, заработать денег и вернуться домой. Но постепенно стали оседать…

      Поэтому терриконы сейчас расположены зачастую в черте города, в непосредственной близости с жильём человека. Старые, отдымевшие громадины.

      Как известно, терриконы молодые, СКАЧАТЬ