Дежавю. Антология. Коллектив авторов

Чтение книги онлайн.

      Cлова забываю. И путаю числа.

      Но я понимаю – в них не было смысла.

      Сгорай же в печи, заповедная книга!

      Ты хуже татаро-монгольского ига!

      Я понял вчера на родимом причале,

      Зачем эти дали так долго молчали.

      Я все понимаю легко и сурово.

      Но больше ни крика. Ни стона. Ни слова.

      Прощай же навеки, тетрадь со стихами.

      Мой голос заблудший стихает, стихает.

      И даже молитва все глуше и глуше

      За милую душу. За милую душу.

      Боже правый! Пропадаю!

      Жизнь пускаю на распыл.

      И не помню, и не знаю —

      Как я жил и кем я был.

      То ли был бродягой, вором,

      Жалкой похотью хлюста,

      То ли я, как черный ворон,

      Не оплакал смерть Христа.

      У прощального причала

      Полыхает вечный свет!

      Нет конца и нет начала,

      Середины тоже нет…

      И как жертвенная треба,

      Я на призрачном торгу

      Все расплачиваюсь с небом,

      Расплатиться не могу.

      Вера – не вера, и слава – не слава.

      Бедный рассудок ничтожней нуля.

      Зеркало крестится слева направо,

      Будто бы в нем отражаюсь не я.

      Мечется разум во имя наживы,

      Мчатся олени, кружится планктон…

      Все мы захвачены танцами Шивы,

      Даже когда не танцует никто.

      Кто я? Зачем я весь вечер вздыхаю?

      Что я увидеть пытаюсь во мгле?

      Господи! Господи! Не понимаю,

      Что происходит на этой земле!

      Боль запоздалая. Совесть невнятная.

      Тьма над страною, но мысли темней.

      Что же ты, Родина невероятная,

      Переселяешься в область теней?

      Не уходи, оставайся, пожалуйста,

      Мерзни на холоде, мокни в дожди,

      Падай и ври, притворяйся и жалуйся,

      Только, пожалуйста, не уходи.

      Родина милая! В страхе и ярости

      Дай разобраться во всем самому…

      Или и я обречен по ментальности

      Камень привязывать к шее Муму?

      Плещется речка, и в утреннем мареве

      Прямо ко мне чей-то голос летит:

      «Надо убить не собаку, а барыню,

      Ваня Тургенев поймет и простит».

      В тот день, когда прощальный август

      Замрет на гибельной меже,

      В последний раз метнется Фауст

      За тем, что продано уже.

      Бледнея, встанут святотатцы,

      И под поземкою ворон

      В последний раз вопьются пальцы

      В оклады стареньких икон.

      И в тот же час охватит сушу

      Высоким гибельным огнем.

      И мы, не продавшие душу,

      Среди небес захолонем.

      Во СКАЧАТЬ