По реке времен (сборник). Виктор Кречетов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ в это время тоже страдал по девушкам, но предмет моих страданий был вне нашего училища. Была в округе красавица, всех сводила с ума, как местных, так и ребят в училище. Звали ее Людмилой, у нее была еще подруга – зеленоглазая татарка Дина. Эта Люда стала героиней моего рассказа «Кони-лошади». Летом мы купались в местном карьере – веселейшее было время, праздничное. Однажды мне удалось удачно поднырнуть и положить руку на ее лоно. С тех пор у нас с ней негласно установились особые отношения. Но это не мешало мне мечтать о Шуре Елизаровой из Кочетовки, которой я был сильно увлечен. Однажды на занятии по спецтехнологии я размечтался о ней и написал стихотворение, к ней обращенное. Это было второе стихотворение, написанное мною. Преподаватель спецтехнологии, заметив, что я, вместо того чтобы слушать его, что-то сочиняю, подошел ко мне, взял мой листок. Сопротивляться я не посмел после того, как однажды он вынес ослушника из класса на вытянутой руке, схватив его за шиворот. Вся группа выслушала мое стихотворение, но какой-либо реакции я не запомнил.

      Мы в то время были в таком возрасте, когда половые проблемы всех нас волновали. Каждого по-своему. Был такой случай, кажется, на уроке политических знаний. Занятия вела молодая преподавательница лет двадцати пяти, видимо, еще невинная девушка. Курский паренек, гармонист Степка С, прямо на уроке достал свой весьма внушительный инструмент и стал мастурбировать у нее на глазах. Увидев это, она заплакала и выбежала из класса. Мы все заступились за нее, осудив его поведение, зашикали на него, но он, кажется, не очень смутился и не понимал, что же плохого он сделал…

      Бывали и другие курьезы. Был в нашей группе парень – Т. К., детдомовец, которого уже развратили. Иногда он на кровати вставал на четвереньки и призывно кукарекал, крутя ягодицами и похлопывая по ним. Мне как деревенскому парню это было дико, тут я впервые узнал, что бывает в жизни и такое.

      В училище обучались люди разных национальностей: русские, немцы, татары, башкиры, лишь евреев не было. Были еще мордва. Мы не разделялись по национальностям, но среди нас было много детдомовцев из Белоруссии, чьи родители погибли во время войны – они едва ли любили немцев. Я тоже с детства не различал немцев и фашистов – все они были фрицы, все фашисты. В этом я вырос. В училище мы были все терпимы друг к другу и почти никогда не говорили о национальном, но все-таки знали, кто какой национальности. С нами учился на плотника рослый немец Геер Гарри Эрнст Оттович. Мы были с ним в приятельских отношениях, которые однажды ненадолго подпортились. Как-то зимой мы вернулись с практики голодные и замерзшие, ринулись в столовую. Почти одновременно мы вчетвером сели за свой стол, и этот Геер вдруг выхватил у меня тарелку, а мне подсунул свою, в которой каши было чуть меньше. Сообразив это, я воскликнул: «У-у, фашист!», на что через весь стол протянулась его длинная рука к моему носу. Но я как-то сразу понял, что неправ, обозвав его фашистом. Он, конечно, поступил неправильно, но он лишь немец, а не фашист. Так же поступить мог и любой из нас. Я не ответил СКАЧАТЬ