Ноша. Татьяна Нелюбина

Чтение книги онлайн.

      Подождите, подождите, что это я читаю?

      Газета за 31 марта 2014.

      Зачем Людмила мне её подложила?

      Ах да, чтобы я порядок навёл.

      Я вообще-то храню старые подшивки. А Людмила считает, что нам скоро жить негде будет. Она без всяких сожалений избавляется от журналов, «Иностранную литературу» за много-много лет выбросила. Теперь же всё, что хочешь, в интернете можно найти. А я люблю запах печатных страниц, ломкость пожелтевшей бумаги… и совершеннейшую отчётливость связанных с ними воспоминаний.

      Но от этих я хочу поскорее избавиться! Забыть все те тяжёлые дни. Тот страх, с каким следил за развитием событий, вычитывал, выслушивал выступления европейских и американских политиков, бизнесменов, учёных, политологов. И каждый вечер задавал себе один и тот же вопрос: что будет завтра?

      – Что будет? – Людмила к моим переживаниям всерьёз не относилась. – День Смеха будет. Брат каждый год шлёт смс: «У тебя спина белая».

      – Да? И что?

      – Ничего… просто традиция. А папа по скайпу зачитывает что-нибудь из «Нарочно не придумаешь». Что-нибудь, например, такое:

      «Продаю трёх гусынь и одного гусака. Все несутся». Ха-ха!

      «Продаю трёх поросят, все разного пола». Ха-ха-ха!

      Мы вчера на ярмарке видели клоуна. Он сотворял для детей зверьков из длинных воздушных шариков. На его костюме было написано:

      «Wer als letzte lacht,

      hat zu lange nachgedacht»[9].

      Это очень, очень смешно!

      Людмила

      Мы тогда ещё смеялись, тогда, Первого апреля, а двенадцатого в Славянске захватили горотдел милиции, провели антитеррористическую операцию. Тринадцатого украинское правительство начало «освобождать» Юго-Восток от «прорусских террористов».

      Второго мая… Что творилось в Одессе.

      Я отказывалась понимать. Я не верила. Аксель тоже не верил… нашим журналистам. Стоял на том, что я вся в пропаганде. А он – нет. Ведь немецкие СМИ не врут, только наши.

      Я ревела белугой. Германия со своим враньём, предвзятостью, враждебностью к русским, Германия, которая столько лет была моим домом, стала, оборотень, просто местом жительства, отвратительным, и я погибала от бессилия. Хотела сбежать.

      Аксель

      Я вспылил. И жена вспылила. Она меня уже достала этой Украиной! И Россией!

      – А ты меня – своей Германией!

      – Врут и украинцы, и русские!

      – А ВАШИ не врут?! Если я, как ты говоришь, нахожусь под «русской пропагандой», то ты – под немецкой!

      – У нас – свобода слова!