Начинающий писатель. Максим Сергеевич Бондарчук

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ какая-то защитная реакция его скрытого мира не давала губам выплюнут наружу самое противное, что он хотел сказать мне в эту секунду. Наконец, сдался и махнул рукой.

      – Ты хотел сказать «дерьмо».

      Он нехотя кивнул головой и его длинная шевелюра ожила, едва заметно задрожав.

      – И где все это? – спросил я, все еще держа в руках записку-стиккер.

      – Что?

      – Твои работы. Где они?

      – А…это… – он едва мог говорить,– в котельной. Я все отдал кочегару.

      – С ума сошел!

      Я было подпрыгнул с места, чтобы побежать туда, но вскоре остановился.

      – Можешь не спешить, половина уже сгорела.

      Он подытожил последние несколько слов резким движением руки, как лезвием, разрезав им воздух. Парень сел на край кровати и вскоре упал на бок, свернувшись у самой стены клубком. Потом послышался плач. Плакал он как ребенок. Громко, зажав рот подушкой и согнув ноги под себя, словно эмбрион в утробе матери, не желавший появляться в новом мире. Плакал долго, пока слезы не оставили на бледной наволочке мокрое пятно. Затем молча встал с кровати, вытер лицо рукавом и направился к выходу.

      То ли от досады, то ли от собственного удивления увиденного, мои ноги пошли за ним, ведомые каким-то неявным мотивом, осознать который мне удалось лишь дойдя почти до самого низа, в подвальном помещении, где среди гудевшего оборудования и стойкого запаха спиртного и сигарет, я обнаружил несколько сломанных рамок. Под ногами валялись остатки картин, растерзанные и разрезанные, они нашли свой последний приют в этом темном и почти безлюдном месте. Горел всего один котел. Не по сезону его работа была категорически запрещена, но старым друзьям старик Иван никогда не отказывал и с радостью растапливал свой маленький крематорий, в котором умирали надежды и сотни часов безрезультатных трудов, превращавшихся в прах и пепел.

      – Почти все угрохал, – радостно заявил он, подталкивая вперед, в огненную пасть котла, очередную порцию творческих осколков. – Горит хорошо! Прямо зыбует. Эх, – протянул он, сжав зубами желтый фильтр сигареты, – в мою бытность и не такое шло в топку. Видели бы вы сколько книг, сколько журналов и рукописей летело с моей лопаты прямо в центр этой огнедышащей пасти. Это тебе, мальчик мой, не просто какие-то малюнки, это, мать его, картины знаменитых художников. Кого только не было и все они отведали огня цензуры.

      Старик сморщил лоб, вытянул из остатков сигареты последний, самый жадный вдох, после чего ударил по черным рамкам в глубине котла. Хруст и искры разлетелись в стороны и он еще сильнее принялся добивать их тяжелым металлическим прутом, размахивая им в котле, как громадной зубочисткой во рту гигантского чудовища.

      Старик Иван был старожил. Динозавр этих мест, каким-то чудом избежавший смерти от метеорита-сокращения, и продолживший нести свою службу в этом черном подземелье, время от времени подкармливая чудовищ несостоявшимися шедеврами искусств СКАЧАТЬ