Платон Ойунский: пылающий камень Сата. Олег Сидоров

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ слободе в 1881–1883 годах. Короленко вывел образы объякутившихся русских крестьян в своих рассказах, самый известный из которых – «Сон Макара». Все эти обстоятельства не могли не влиять на формирование взглядов якутской интеллигенции. Первые якутские профессиональные писатели видели себя, свое творчество в контексте русской литературы, русской культуры. Якутия вошла в русскую культурную сферу начиная с деятельности православных миссионеров, переводивших церковные тексты на якутский язык, ведущих службу на этом языке.

      Якутия, ее языковое и фольклорное богатство раскрывались для российского читателя начиная с XIX века, отраженного в творчестве писателей-декабристов, исследователей-этнографов. Одно из самых известных произведений Александра Бестужева-Марлинского, отбывавшего ссылку в Якутске в 1827–1829 годах, баллада «Саатырь», было написано там же в 1828 году:

      Не ветер вздыхает в ущелье горы,

      Не камень слезится росою –

      То плачет якут до далекой поры,

      Склонясь над женой молодою.

      Уж пятую зорю томится она,

      Любви и веселья подруга,

      Без капли воды, без целебного сна

      На жаркой постели недуга;

      С румянцем ланит луч надежды погас,

      Как ворон над нею – погибели час…

      Наутро, где Лена меж башнями гор

      Течет под завесой туманов

      И ветер, будя истлевающий бор,

      Качает гробами шаманов,

      При крике родных Саатырь принесли

      В красивой колоде кедровой…

      «Северная пчела» 25 мая 1831 года публикует первый в истории российской печати репортаж с якутского национального праздника ысыах под заголовком «Исых», принадлежащий перу того же Александра Бестужева-Марлинского. Отрывок воссоздает сцену открытия праздника: «Три шамана приближаются к огню; одежда их уже описана отлично Бардом нашим; и мне нечего прибавлять; только вместо рогатых шапок волосы их падают по плечам. Они умоляют духов не вредить их стадам, не насылать падежа и болезней. Голос их то пронзителен, то ропотен – бубны звучат повременно, и каждый из них, черпнув ложкою кумыса из огромных деревянных кубков (аах) [так написано в оригинале статьи, правильно – аях], брызжет им на огонь – это умилостивительное возлияние. Старшины подводят белую кобылицу, и старший шаман, возложа руку на ея голову, просит Небесного Бога благословить размножение стад, изобилие трав и здравость сего кумыса. Он вырывает несколько волос из гривы и бросает в огонь: с этой минуты благословенная кобылица становится неприкосновенною. Ни седло, ни удило не будет ей знакомо: никогда ножницы не уронят с нея ни волоска. Тут началось подливанье: в больших и малых чашах разносят гостям кумыс, между тем как умный расскащик говорит похвалу ему и громкие клики одобрения летят со всех сторон: оратор неистощим». В завершение автор заключает: «На это приятно взглянуть».

      Судя СКАЧАТЬ