Блатной. Михаил Дёмин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ спрятался под его настил и долго лежал там, дожидаясь поезда… На этой дороге я вскоре и познакомился с нынешними моими «партнерами». Две недели разъезжал с ними на местных поездах, подработал немного денег, окреп, поправился, пришел в себя. А затем случилось нелепое это «дело». Неподалеку от Конотопа мы встретили в тамбуре ночного вагона двух спекулянтов, везущих на полтавский рынок цветные румынские шали и дамское белье.

      Часть их товара мы забрали себе, и той же ночью, к утру, были задержаны линейной милицией по обвинению в железнодорожном грабеже.

      Я вспоминал все это, томясь бессонницей и коротая ночь. Она тянулась мучительно и долго. Камера давно спала уже, было тихо, только в противоположном конце ее слышалась глухая возня, торопливый шепот. Я уловил обрывки странных фраз: «Тяни… Да не так – снизу…» – «Учтите, оглоеды, это – мое!» Приподнялся, вглядываясь. И различил неясные шевелящиеся тени.

      Я знал: там размешались «шкодники» – мелкое ворье и базарные аферисты. Публика эта принадлежит к преступному миру, но не входит в его элиту. В тюремной табели о рангах она занимает положение небольшое, неважное.

      Шкодники были чем-то взволнованы. Я окликнул их погодя:

      – Эй, чего вы там суетитесь?

      – Да тут фраер кончается, – ответили мне, – дуба дает.

      – Так что же вы ждете? Зовите надзирателя.

      – Сейчас… Вот только вещички его поделим.

      – Да вы что же, сволочи, – удивился я, – хотите голым его оставить?

      – Ну зачем же! Мы его прикрыли, – сказал, приближаясь ко мне, один из шкодников. Он держал в руке суконный новенький полосатый пиджак, осматривал его и ухмылялся, морща губы: – Хороший материальчик! Чего ж его мертвому оставлять? Ему ведь все равно. Теперь для него любая одежда годится, а лучше всего – деревянная.

      Когда покойника выносили из камеры, я посмотрел на его лицо; молодое, скуластое, все в рыжих веснушках, оно еще не утратило красок и было до странности безмятежным.

      А ведь его раздевали еще дышащим, теплым, в сущности, полуживым. О чем он успел подумать в последний момент? Какая мысль пронзила его и утешила, примирила с тем, что случилось?

      Заснул я трудно, перед самой зарей, и сны мне виделись тяжкие, болезненные, мутные: заросли крапивы окружали меня, и мертвый мальчик тянулся ко мне веснушчатым своим скуластым лицом. «Здесь не пройти, – бормотал он, указывая на заросли, – а ведь мы с тобой голые. Жжется… если бы у нас были вещи! С вещами…» Я очнулся, разбуженный окликом надзирателя:

      – С вещами! На коридор!

      В это утро со мною на суд отправлялось немало народа. Шумную нашу ораву пересчитали в коридоре, выстроили попарно и вывели на тюремный, залитый режущим солнцем двор.

      Там уже дожидался, пофыркивал и чадил бензином высокий черный фургон – знаменитый арестантский воронок.

      Была суббота – день передач и свиданий, – и возле ворот, неподалеку СКАЧАТЬ