Поднятая целина. Михаил Шолохов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Советской власти, увеличиваю посев. А работников имею по закону: у меня баба в женских болезнях. Я был ничем и стал всем, все у меня есть, за это я и воевал. Да и Советская власть не на вас, мол, держится. Я своими руками даю ей что жевать, а вы – портфельщики, я вас в упор не вижу». Когда о войне и наших вместе перенесенных трудностях мы ему говорим, у него иной раз промеж глаз сверкнет слеза, но он не дает ей законного ходу, отвернется, насталит сердце и говорит: «Что было, то быльем поросло!» И мы его лишили голосу гражданства. Он было помыкнулся туда и сюда, бумажки писал в край и в Москву. Но я так понимаю, что в центральных учреждениях сидят на главных постах старые революционеры и они понимают: раз предал – значит враг и никакой к тебе пощады!

      – А ты все же покороче…

      – Зараз кончаю. Его и там не восстановили, и он до́се в таком виде, работников, правда, расчел…

      – Ну, так в чем же дело? – Давыдов пристально всматривался в лицо Нагульнова.

      Но тот прикрыл глаза короткими, сожженными солнцем ресницами, отвечал:

      – Потому собрание и молчит. Я только объяснил, какой был в прошлом дорогом времени Тит Бородин, нынешний кулак.

      Давыдов сжал губы, потемнел:

      – Чего ты нам жалостные рассказы преподносишь? Был партизан – честь ему за это, кулаком стал, врагом сделался – раздавить! Какие тут могут быть разговоры?

      – Я не из жалости к нему. Ты, товарищ, на меня напраслину не взводи!

      – Кто за то, чтобы Бородина раскулачить? – Давыдов обвел глазами ряды.

      Руки не сразу, вразнобой, но поднялись.

      После собрания Нагульнов позвал Давыдова к себе ночевать.

      – А завтра уж квартиру вам найдем, – сказал он, ощупью выходя из темных сеней Совета.

      Они шли рядом по хрусткому снегу. Нагульнов, распахнув полушубок, негромко заговорил:

      – Я, дорогой товарищ рабочий, легче дышу, как услыхал, что сплошь надо стянуть в колхоз хлеборобскую собственность. У меня к ней с мальства нена́висть. Все зло через нее, правильно писали ученые товарищи Маркс и Энгельс. А то и при Советской власти люди, как свиньи у корыта, дерутся, южáт, пихаются из-за этой проклятой заразы. А раньше что было, при старом режиме? Страшно вздумать! Мой отец был зажиточным казаком, имел четыре пары быков и пять лошадей. Посев у нас был огромный, шестьдесят-семьдесят и до ста десятин. Семья была большая, рабочая. Сами управлялись. Да ведь вздумать: трое женатых братов у меня было. И вот вонзился в память мне такой случай, через чего я и восстал против собственности. Как-то соседская свинья залезла к нам в огород и потравила несколько гнездов картошки. Мать увидала ее, ухвати в кружку вару из чугуна и говорит мне: «Гони ее, Макарка, а я стану за калиткой». Мне тогда было лет двенадцать. Ну, конечно, погнал я эту несчастную свинью. Мать на нее и плескани СКАЧАТЬ