Свет Валаама. От Андрея Первозванного до наших дней. Николай Коняев

Чтение книги онлайн.

      Святитель Игнатий (Брянчанинов) считал настоятельское служение самым трудным монастырским послушанием.

      «Это не есть начальство сего мира… Это – бремя легкое и вместе с тем тяжкое. Эти рамена должны носить немощи всего братства. Какая крепость должна быть в раменах этих! Какое нужно иметь настоятелю великодушие, какое самоотвержение! Нужно полное забвение своего Я, чтоб эта угловатая и жесткая буква не ранила, тем более не убила никого из ближних».

      Начиная с 5 марта 1839 года, когда приехавший с архимандритом Игнатием иеродиакон Марк прочитал Указ: игумену Дамаскину принять монастырь, а игумену Вениамину, по неспособности его править монастырем, уехать в Вологодскую епархию на покой, когда клиросные пропели тропарь и кондак Преподобным Сергию и Герману, Дамаскин принял бремя монастыря и понес на своих раменах немощи всего братства. С присущей ему энергией начал он наводить порядок на Валааме.

      Насколько это было непросто, свидетельствует история удаления из монастыря Феоктиста. Его увидели днем в нетрезвом виде, и необходимо было осмотреть его келью, чтобы проверить, есть ли там еще горячительные напитки.

      Со словом увещевания Дамаскин пошел в келью Феоктиста. Но тот не собирался раскаиваться, начал поносить игумена нелепыми и грубыми словами, угрожать… Наконец, он бросился на Дамаскина с кулаками, и тот вынужден был уйти…

      Феоктиста пришлось перевести в Коневский монастырь…

      Бунт его был вызывающе нелепым, но не беспричинным. Дамаскина произвели в сан игумена и поставили настоятелем из простых монахов. Старшей братии, втайне стремившейся к власти, трудно было смириться с его возвышением, им казалось, что сорокачетырехлетний Дамаскин несправедливо обошел более старших по возрасту и способностям монастырских отцов.

      Духовное неповиновение тогда, как вспоминали очевидцы, «рожном стояло».