сообщила о наличии в прошлом моего отца многочисленных мужчин, не исключая и некоторых, представших на лежавших передо мной фотографиях. Все это отозвалось во мне лишь новыми воплями и потоками слез. Останавливая мои истеричные рыдания, матери потребовалось потратить еще около часа и пришлось призвать на помощь сладко пахнущие успокаивающие капли и обещание любого подарка. Но я так и не раскрыл ей причину своего расстройства. Оставив безнадежные попытки различить шрамы, я окончательно смирился со своим уродством, возмущенно стеная о том, что предпочел бы оказаться слабоумным, но с прекрасным огромным членом. Ни одна девушка не должна была заинтересоваться во мной, да и не смог бы я быть полноценным мужем для нее В утверждении том я обрел неопределимый покой, поразительным образом сделавший меня более привлекательным для обоих полов. Зная о собственном несчастье, я понимал, что любая женщина сбежит от меня, как только увидит мое тело обнаженным и единственной надеждой считал девушек малопривлекательных, отчаявшихся не меньше меня и готовых на любое упрощение. Именно это и привело к тому, что, несколькими годами позднее, я стал вторым в классе, познавшим женское тело. Первым был самый смазливый, высокий и сильный из нас, отличавшийся к тому же превосходными успехами в учебе и вызывавший у меня увлекательную ревность. В отличие от сего юноши, совращенного подругой его матери, я избавился от невинности в обществе девственной одноклассницы, пусть и не самой красивой лицом, но обладавшей бюстом, которому могли бы позавидовать и многие взрослые женщины. Мой успех представлялся мне более значительным. Мало кому из моих сверстников удавалось уговорить девушку на посещение кинотеатра, не говоря уже о поцелуе, я же стирал со своего члена смешавшуюся с женской кровью сперму. Столь значительные достижения не смогли убедить меня в отсутствии уродства. Спросить у девушки, согласившейся отдаться мне, я не мог ввиду недостатка смелости. Поведение ее настораживало меня. Одно время я опасался обвинения в изнасиловании, а причиной замеченных странностей я видел ее недовольство моим членом. Первые дни она отказывалась разговаривать со мной, довольно грубо отвергая любые мои обращения, но по вечерам звонила и разговаривала со мной до тех пор, пока родители не появлялись передо мной, знаками требуя от меня освободить телефон. Мать при этом извиняющее пожимала плечами, смущенно улыбаясь, как будто отнимала у меня, больного, лекарство. Только по прошествии двух недель та девица позволила мне снова взять ее за руку. После этого мы совокупились еще несколько раз, но затем началось лето и родители отослали меня подальше от моря, а она уже через несколько дней сошлась с бриллиантовым лейтенантом. Долгое время после этого у меня не было женщин. Несмотря на изнывающее вожделение, я не осмеливался более предлагать себя, ибо видел только один возможный исход любых отношений,
СКАЧАТЬ
