– Ой, блин… – только и сказал Виктор.
– Им много не надо, – заверил Дед, понимая, что сболтнул лишнего.
– Хуже-то не будет, – пробормотал Виктор, убеждая себя. – Терять нам нечего. Все равно без пересадки костного мозга Лешка не выживет, а пересадку… Нет, не переживет.
– Ботов загонишь в вену, так быстрее. Потом с кодера дашь команду лечить. Боты отработают программу, заснут и выведутся из организма. И никто не узнает. И большое спасибо израильской медицине. Гляди, тут меню как в обычной мобиле. Так и написано «лечить», видишь? Нажмешь, пройдет команда – и пусть нам повезет… А терять и правда больше нечего, – добавил Дед твердо. – Я уже все потерял. И хуже не будет.
Он почти ушел, оставив Виктора с ампулой, кодером и игрушкой, но вдруг обернулся:
– И вот еще что. Если вдруг… Когда-нибудь… Если кто докопается, что опытная партия была, да сплыла – вали на меня. Строго на меня. Никаких больше имен. Да, ты видел у меня эту ампулу. Что дальше, не знаешь. А я человек старый, пожил в свое удовольствие. И вроде бы я еще человек достаточно мудрый. Я всегда придумаю, как отовраться.
«Скорую помощь» то и дело встряхивало на ухабах. Виктор знал дорогу как свои пять пальцев и теперь дожидался относительно ровного участка. Еще несколько минут…
Дорогу звали «Смерть фашистским оккупантам», язвительно добавляя, что фашисты больше не приедут, и надо бы донести эту свежую мысль до районных властей. Дорожники то и дело проводили ямочный ремонт, но местные окрестили его «грибочным» – до ремонта машины прыгали по ямам, после него скакали по заплатам в асфальте.
Нет худа без добра, именно напирая на свежий грибочный ремонт, Виктор уговорил Лену поехать в другой машине: рядом с больным пусть сидит врач, а то мало ли, чего.
Мальчик на носилках спал – как будто спал. Раньше для Виктора не было большей радости, чем подойти к постели спящего Лешки и любоваться им. Сколько раз они стояли так с Леной, взявшись за руки, почти не дыша, и умиленно глядя на это чудо: надо же, ну и прелесть. Смысл дурацкой вроде бы фразы «Какие они хорошие, пока маленькие» понимаешь только когда сам растишь детеныша. «Маленькие детки – маленькие бедки» и все такое… Не повезло. Вот вам, нате, острый лимфобластный лейкоз. Костный мозг сошел с ума и гонит в кровь бласты – незрелые лейкоциты.
И ребенок у тебя на глазах сгорает. Как свечка.
Поначалу Виктор раз-другой ловил себя на мысли, что ему все это снится. Вдруг накрыло – и ты как в тумане. Ничего, думал он, это от шока, пройдет. Но болезнь развивалась так стремительно, а прогноз был настолько тяжелый, что «накрывать» стало регулярно. Жизнь превратилась в кошмар, и психика старалась от него закрыться. Прямо хоть к психиатру беги за таблетками.
А когда вчера в кошмар вломился Дед со своими микробами, которых нет на свете, СКАЧАТЬ