Этика бизнеса. Психологическое расследование корпоративных скандалов. Деннис Джентилин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ и наши ценности отражают стандарт этичного поведения»[36]. Однако, как упоминалось выше, в организации, где дескриптивные нормы не совпадают с предписаниями инъюнктивных, победят, скорее всего, дескриптивные: «как это делается» окажется важнее, чем «как это надо делать».

      Скандал вокруг манипуляций ставкой LIBOR[37] был системным нарушением этики. В нем оказались замешаны трейдеры и брокеры, работавшие в нескольких крупнейших мировых финансовых институтах; подтасовкой при установлении процентных ставок они пытались упрочить собственное финансовое положение. В статье журнала The Economist отмечается: сотрудники финансовых корпораций вовсе не считали эти манипуляции чем-то из ряда вон выходящим; они не делали из своих действий секрета и, более того, поощряли друг друга[38]. Вот еще один пример того, как поведение, явно противоречащее инъюнктивной норме и в глазах стороннего наблюдателя немыслимое, принималось за норму и считалось вполне приемлемым в определенной среде.

      В стремительно развивающемся скандале с LIBOR показательно, что банковские трейдеры считали жонглирование важнейшими финансовыми показателями делом вполне обыденным: шутили по этому поводу или обменивались маленькими знаками признательности. «С меня кофе», – обещал один из трейдеров в обмен на подгон цифр. «Чувак, я тебе так обязан! Открываю бутылку Bollinger», – писал другой. Один трейдер оставлял себе напоминания в ежедневнике, чтобы не забыть подогнать цифры на следующей неделе. «Попросить сделать 6 млн», – записал он в календаре, как мог бы записать: «Купить молока».

      В мире профессиональных велогонщиков допинг в 1990-х и 2000-х годах был настолько обычным делом, что спортсмены не только отдельно отмечали случаи езды без улучшающих результат препаратов, но и создали для описания этих случаев особый жаргон. В книге «Тайные гонки»[39] Тайлер Хэмилтон рассказывает, как в конце 1990-х впервые услышал выражение «ехать паниагуа»[40].

      Примерно тогда же оборот «ехать паниагуа» в первый раз довелось услышать и мне. Иногда странные слова произносились несколько раздраженно, как если бы говорящему пришлось ехать на слишком уж ленивом и упрямом осле: «Я бы пришел быстрее, но я ехал паниагуа». А порой звучало гордо: «Я финишировал в первой тридцатке, и это паниагуа». Выражение оказалось калькой с испанского: «pan y agua» – хлеб и вода. Вывод был очевиден: участие в профессиональных велогонках без препаратов было делом настолько редким, что требовало специального уточнения.

      Теперь, вооруженные знаниями о социальных нормах, еще раз посмотрим на Стэнфордский тюремный эксперимент. Это исследование считают самой печальной иллюстрацией того, насколько безнравственно и, более того, аморально может вести себя человек и как, закрепленное в качестве нормы, такое поведение становится естественным даже для душевно здоровых людей. Стэнфордский эксперимент, таким образом, наглядно демонстрирует: среда и обстоятельства, в которых оказывается человек, могут оказывать глубокое негативное воздействие СКАЧАТЬ