Загадки истории. Междуречье. А. Н. Домановский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ сменяющих друг друга сверху вниз, изображены вереница пленных (верхний ярус), возглавляющий войско правитель с булавой в правой руке, за которым следуют секироносцы с топорами на левом плече (средний ярус) и собаки с коршунами, терзающие тела убитых врагов (нижний ярус). Второй памятник, сохранившийся в двух фрагментах, также хранящихся ныне в Лувре, также содержит изображение царя, набрасывающего сеть на своих врагов и заносящего булаву над головой одного из захваченных в плен воинов. Исследователи полагают, что на этой стеле изображена победа Саргона над коалицией номов Нижнего Двуречья, а пленник, над головой которого победитель занес булаву, не кто иной, как Лугаль-заггеси.

      Усиление центральной власти в собранной Саргоном воедино стране породило еще одно новое явление в истории Двуречья – становление восточной деспотической монархии, неограниченной власти царя – «шаррум». Действуя на правах завоевателя, правитель мало считался, а то и вовсе игнорировал права и традиционные формы управления, характерные для покоренного населения, что привело к изживанию из сферы государственного управления как советов старейшин, так и народных собраний. Они, по всей видимости, продолжали по давней традиции действовать на номовом уровне как локальные органы местного самоуправления, но их решения были правомочны лишь до того момента, пока не затрагивали в своей деятельности интересов центральной власти. Власть царя не была, таким образом, ограничена никаким другим иным органом, он никому не был обязан своими полномочиями, никому не подчинялся и не был никому подотчетен. Более того – даже рядом с ним либо в помощь ему не существовало никакого легитимного властного органа, каким-либо образом ограничивавшего всевластие царя.

      На службу своей деспотической власти Саргон с первых лет правления поставил неразрывно связанные между собой религию и искусство. Во всех сферах – придворных церемониях, официальной титулатуре, повседневных обычаях, художественных предпочтениях «истинный царь» стремился отмежеваться от существовавших ранее традиций и насадить новые формы, укреплявшие и прославлявшие его единоличную власть. Так, уже на 6–7 году правления, он прибавляет к новаторскому титулу «царь Аккаде» и традиционному для южного Двуречья титулу «царь Страны» новое титулярное обозначение – «царь множеств» (шар кишшатим), производное от уже известного нам «лугаль Киши», то есть – «лугаль Киша». Видимо, с учетом значения этого последнего, титул «царь множеств» можно трактовать как «царь над царями», «верховный правитель и повелитель». В искусстве такое исключительное возвышение фигуры царя привело к появлению изображений героизированной, могущественной и властной фигуры царя – героя-сверхчеловека, стоящего выше любого другого смертного и приближающегося к бессмертным богам, практически равного им в своем могуществе и всевластии. Если ранее изображения людей были предельно стандартизированы, лишены каких-либо индивидуальных СКАЧАТЬ