Истории маяка 62°05'49.4''N 7°40'56.4''W. Ольга Талантова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Коронадо, как дон Хуан обдурил дона Хавьера, какую превосходную еду готовит сеньора Фермина. А сами герои могут только диву даваться, откуда смотритель далекого маяка знает о них то, чего они сами о себе не знают.

      Тихий океан приносит в кармане грубый кожаный переплет. В моем доме переплет становится мягким. Из-под его обложки выбиваются пожелтевшие страницы, а вместе с ними – Новая Гвинея, Огненная Земля, Сахалин, Суматра, Кука. И, знаете, я не останавливаю их. Я рад, что ко мне в гости приходит целый мир, огромный земной шар.

      Тихий океан может притвориться любым из океанов. И запах сандала отыщет, и айсберг выловит, и топот слонов изобразит. Что угодно, лишь бы меня провести. Плут и всезнайка!

      Мой самый любимый океан.

      Только рядом с ним я ощущаю себя во всех точках земного шара одновременно.       Рядом с ним я и есть все океаны, все берега, небо, солнце, луна, каждый человек, каждая коала, каждый буревестник, капли бессонного дождя, многодетные песчинки пустыни, счастливые вздохи, долгожданные объятия, одинокие рыдания, слезы отчаяния потерявшихся детей и слезы радости найденных.

      Мне кажется, у океанов такая игра – перехитрить смотрителя маяка. Но меня просто так не провести. Я могу угадать любого гостя. Кроме, пожалуй, Тихого океана.

      Ох уж эти океаны.

      Приходят по-разному. Уходят одинаково.

      История птицы

      Утром я просыпаюсь, как обычно.

      Занимаюсь повседневными делами, готовлю любимый завтрак, читаю любимую книгу, включаю любимую пластинку, танцую любимый танец.

      На пятки завтраку наступает время обеда. Я готовлю обед и штудирую самоучители исландского языка, газетные статьи о событиях в мире, старые выпуски научных журналов о популяции китов, делаю заметки (на самом деле – кляксы).

      В моем доме все находится на своих местах. Стул стоит справа от входной двери, письменный стол – слева от винтовой лестницы, книжная полка удобно соседствует со скрипучим креслом.

      Я чувствую себя в таких надежных стенах, будто эти стены находятся не на краю Земли, вдали от людей, а в самой большой сплоченной семье в самом теплом доме.

            Пожелтевшие стены мягко ловят огненные блики от печи и крепко держат несколько мною полюбленных картин. Когда я впервые их здесь увидел, то был напуган. Каждая вызывала тревогу по-своему.

      На одной картине было изображено окно, в окне – маяк, в маяке – окно, в окне маяка – еще один маяк. В этом еще одном маяке было еще одно окно. Как матрешка. Сейчас я и не вспомню, что именно меня так испугало, скорее всего – осознание бесконечности одиночества.

            На следующей картине был изображен корабль. Его некогда белые паруса от долгих странствий превратились в серо-желтое тряпье, разорванное ветрами, дождями, ураганами, бурями, выжженное солнцем и молниями. Кораблю некуда было плыть, потому он просто поддался попутному ветру и плыл, куда волны несут. Казалось, на борту не было ни души, но я представлял, что все СКАЧАТЬ