Тени исчезают в полдень. Анатолий Степанович Иванов

Чтение книги онлайн.

      Залечивший нос Илья Юргин жирно хохотал:

      – На племя, должно, выделил тебя Захарка! Ишь, в работу не впрягает, как жеребца-производителя!

      – Шутки вам! – угрюмо ронял Курганов. – А мне жрать скоро нечего будет.

      – Пососи на ночь Стешкину губу – да спать, – посоветовал однажды Юргин.

      Фрол опешил даже, быстро вынул затяжелевшие руки из карманов:

      – Ах ты слизь зеленая!..

      – А что? Раз ты не требуешь работы у председателя… – поддержал вдруг Юргина Устин Морозов. – Он тебя не только в тюрьму посадил… без решеток этих, но еще и голодом морит. Тюремникам-то хоть баланды наливают…

      Фрол, и без того бывший на взводе, сорвался и побежал в конторку к председателю.

      Захар встретил его спокойно, только выпрямился за столом да покатал желваком на худой скуле. Выслушав несвязные выкрики Фрола, сказал:

      – Скотники нам требуются.

      – Скотники?! – воскликнул Фрол. Ему вдруг показалось, что неспроста Большаков предлагает ему эту работу. – В отместку, значит? Быкам хвосты крутить?

      – Не хочешь быкам – крути лошадям. Конюхи тоже нужны. Вся работа в колхозе такая…

      – Л-ладно! – зловеще произнес Фрол. – Посмотрим еще, кто кому больнее мстить будет…

      – Мне больнее уже не сделаешь…

      – Это посмотрим. Во всяком случае, постараемся, – пообещал Фрол на прощание.

      На другой день с утра пошел на конюшню.

      Со Стешкой по-прежнему жил как чужой. Завтракал, глядя в чашку, уходил молча на работу. Редко-редко скажет разве слово-другое за ужином. Сапоги снимать ее не заставлял больше, разувался сам, но спать с ней ложился как с бревном.

      – Фролушка… Долго ли… – начала было она как-то зимой. Но он бросил ей коротко:

      – Не вой.

      – Думала ли я о такой жизни, когда от Захара…

      – О чем думала, того и добилась.

      Это был у них первый, самый продолжительный после свадьбы разговор.

      Конец зимы и весну прожили по-старому. Стешка иногда начинала прежнюю песню, что не на такую жизнь надеялась, что в доме ничего нет. Но Фрол или отвечал прежним «не вой», или ничего не отвечал.

      Летом Стешка развела полный двор цыплят и гусей. Фрол, проходя по двору, со злостью пинал неповоротливых, распаренных квохтушек и шипящих, как змеи, гусынь. Но когда Стешка принесла откуда-то поздней осенью четырех розовых поросят, он спросил:

      – А это зачем?

      – К весне выкормлю, лето погуляют, а к следующей зиме деньжат огребем…

      Фрол ничего не сказал. Но, выбрав время, когда Стешки не было дома, перерезал всех поросят, а заодно всех кур во главе с петухом, всех гусей, оставленных на расплод. Поросячий визг и ошалелые куриные крики стояли над всей деревней. Когда прибежала побледневшая Стешка, он объяснил ей коротко:

      – Чтоб не слыхал я больше хрюканья да кудахтанья. СКАЧАТЬ