10 дней из жизни Сталина. Григорий Горяченков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ выше отрывка из «Воспоминаний» Милюкова совершенно определенно следует, что Временное правительство никто не избирал и не назначал. Так что все стенания о свержении законно избранного Временного правительства – это следствия или невежества, или сознательного намерения обмануть людей. Но ведь из ничего это правительство возникнуть все-таки не могло. Да, конечно. Но можно сказать, что оно возникло из… разговоров.

      25 февраля 1917 года состоялось 25 заседание IV Государственной Думы. Одним из последних на нем выступил трудовик А. Ф. Керенский, предложивший принять резолюцию, которую сам он назвал формулой перехода к очередным делам: «…Государственная дума признает, что дальнейшее пребывание у власти настоящего Совета Министров совершенно нетерпимо». А далее принялся выкладывать дорогу в рай: Дума признает, что «интересы государства требуют создания правительства, подчиненного контролю всего народа. В-третьих, чтобы населению должны быть гарантированы: свобода слова, собраний, организаций и личности. В-четвертых, что продовольственное дело должно взять в свои руки само население, свободно соорганизовавшись в обывательские и фабрично-заводские комитеты, подчинив деятельность городских самоуправлений интересам трудящихся.»

      Для буржуазного политика подобное заявление в стенах царской Думы – просто революционный призыв. Но дальше-то что?! А дальше Дума, по мнению Керенского, должна принять его предложения… к сведению и перейти «к очередным делам». Последним на заседании Думы выступил меньшевик Н. С. Чхеидзе. Он продемонстрировал в полном смысле слова образчик соглашательского словоблудия. Он заявил, что совершенно не желает «возражать против той формулы, которую огласил мой товарищ Керенский», но считает необходимым продолжить дискуссию по выступлению министра земледелия А. А. Риттиха, чтобы «зафиксировать в памяти населения то, что нужно сказать; потом хватит времени, я думаю, и для разработки того законопроекта, который вы сейчас предлагаете».

      На мой взгляд, есть что-то символическое в том, что последние монологи в созданных самодержавием декорациях российского парламентаризма под названием Государственная дума произнесли два соглашателя, вскоре бесславно закончившие свою политическую деятельность. Председатель Думы М. В. Родзянко даже не стал ставить на голосование их предложения. Он внес свое: «…угодно ли Государственной думе прекратить сегодняшнее заседание, назначить следующее заседание на вторник, 28 февраля, 11 часов утра, при той же повестке?» Дума приняла предложение своего председателя, и это было последнее решение, принятое последней Государственной Думой Российской империи.

      В те часы, когда депутаты Думы отвечали на вопрос Родзянко о том, угодно ли им собраться на следующее заседание 28 февраля, хотя, возможно, и несколькими часами позже, правительство решало вопрос о существовании самой Думы. Собственно, вопрос уже был решен царем еще накануне его отъезда в ставку СКАЧАТЬ