– Йома-а-а! – воет трехлетний Серый, стоя посреди комнаты босиком. – Где ма-а-ама?!
Второклассник Рома с трудом просыпается и садится на матрасе. Обрывки сна: елочные шары, мыльные пузыри, изложение. Дождь заливает окно.
– Бля, Серый, – шепчет Рома, кутаясь в одеяло. – Че ебнулся? Мать разбудишь.
– Мамы не-е-ет! – воет Серый, приплясывая с ноги на ногу от ужаса и холода.
Рома протирает глаза. На продавленной тахте у окна – пусто. Валяются только подушка и скомканное одеяло в ногах. Серый воет, дождь колотит в стекло.
– Погоди, – говорит Рома. – Я щас на кухню сбегаю. Она там.
Но нет, не там она – мама. Потому что сумки ее нет. Куртка на гвоздике не висит. И дверь закрыта снутри, как он вечером запер. Можно и не бегать на кухню-то. Мама так и не пришла. Но это бывает.
– Ладно, – Рома берет Серого на руки, сажает на тахту. – Так и быть, расскажу, где мама. Хотя это для больших. Это секрет.
Братик маленький, теплый, грязный. Вздрагивает от холода, всхлипывает, дыхание сбилось. Коготками цепляется за Рому, и Ромка морщится.
– Короче. Мама пошла тушить пожар! – объявляет Рома.
Еще когда с другой стороны школы жили, в двухэтажном доме. Выключился свет, пахло дымом и приехали пожарники. Громко топали, светили в дым фонариками на касках. Было интересно. Серый не помнит.
– Пожар? – удивляется Серый. – Наша мама разве умеет?
– Конечно! – Рома укладывает брата рядом с собой, обнимает, накрывает маминым одеялом. – Наша мама на самом деле – пожарник. Она ходит в красивой краске. Розовой. С золотым фонариком. И на лабутенах, – что-то телевизионное, рекламная заставка всплывает у Ромы перед глазами вперемешку с изложением, которое он писал во сне.
– А она же на заводе работает. Она ж елочные игрушки клеит. Мама говорила.
– Это днем на заводе, – объясняет Рома. – А ночью – тушит пожар.
– А-а, понятно, – успокаивается Серый.
Хороший у Серенького характер. Еще бы если бы он был более боевой. А то его в детсаду все лупят. И воспитатель лупит. И дети другие лупят. И по губам, и по жопе, и всяко. А так Серый – хороший чувак. Ромка любит Серенького, никому его не отдаст. Притискивает его к себе потеснее. Теплый, мякенький Серый. Ромка начинает потихоньку Серого качать.
Дождь грохочет по железному карнизу и по крыше. Бр-р, какой дождь. Хорошо бы мама там была где-нибудь под крышей, а то промокнет. Она обычно говорит: «Зачем мне зонтик, я не сахарная». А у нее был зонтик, пока не сломался. Это был, точнее, не ее зонтик, а ее прошлого бойфренда, Саши. Черный.
– Я писать хочу, – вдруг снова всхипывает Серый. – Я описаюсь!..
– Не надо! – Рома быстро вытаскивает брата из кровати и тащит к горшку.
Серый писает, а Рома придерживает ему письку, стряхивая последние капли.
– Жди меня тут. Не СКАЧАТЬ