Не люби меня осторожно. Рассказы и повести. 1999-2007. Константин Зарубин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ рядом с календарём «Майя Плисецкая» – бубнило «Радио Петербург», которое по проводам, и по нему передавали шутоШную пьесу для четырёх фаготов, но потом смилостивились и заговорили про архитектора с большой буквы Воронихина и его вклад в каменную духовность конец цитаты Санкт-Петербурга.

      Тарелки и столовые приборы и салфетки и какие-то соусы на выбор все разом оказались передо мной. Еда дымилась и была очень вкусной, точнее, неповторимо вкусной, потому что Таня пила чай напротив и вела со мной разговор почти ни о чём, во время которого она улыбалась и видела меня насквозь – до самых днищ и поддонков, где я не очень скрывал своё желание любить её откровенно и сразу же. Она видела меня насквозь, но не подавала вида, и это бесконечное бессмысленное небо знает, насколько сильней я от этого хотел целовать, целовать, целовать её на той образцово-показательной кухне в тот сказочный осенний день, когда все парки в округе были увешаны золотыми листьями и, как писала в своём сочинении очередная отличница, вспоминали молодого вихрастого Пушкина.

      Молодой вихрастый я, которого никогда не вспомнят деревья, сказал «спасибо» и изобразил порыв мыть посуду. Когда Таня помыла её, я предложил пойти в недремлющие парки, но она вежливо вспомнила, что я пишу песни, а потом пою их, и попросила меня спеть. Ты уверена, что это необходимо, спросил я, радостно и мучительно отбирая про себя песню, которая показала бы ей, какой я тонкий мелодист и как глубоко и непошло я чувствую восхитительную горечь человеческого бытия. И она провела меня – за руку и прямо в комнату, где – ха ха ха – не было никакой банальной гитары, только старое фортепьяно, благородное как лорд Честерфилд, и я возненавидел себя за то, что в шесть лет скривил свою мерзкую детскую физиономию и дал понять маме, что музыкальная школа может быть только через мой трупик, а ведь я же подобрал на слух «Чижика-Пыжика», и седовласый краснолицый учитель отметил мой несомненный потенциал. О гром и молния, я бездарно упустил свой шанс умело сесть на круглую табуретку и пробежаться длинными интеллектуальными пальцами по желтеющим клавишам, и скромно сказать ей, что все лучшие песни написали и напишут без меня, и после этого спеть My Funny Valentine – для нагнетания, и Besa me mucho – для разряжения обстановки.

      Я виновато засмеялся и рассказал Тане про «Чижика-Пыжика», и у меня отлегло от сердца, когда засмеялась и она. И мы снова прошли мимо лыж и соседских дверей, спустились по ступенькам чистого подъезда и вышли в залитую солнцем болдинскую осень и рай на земле. В раю на земле люди со светлыми лицами шли во все стороны по возвышенным делам, бездомные псы постигали на увядающих лужайках природу Будды, дворники не сметали с тротуаров листья и пакеты из-под чипсов из любви к прекрасному, и даже школьник с драным рюкзаком писал на заборе рядом со стройкой не слово «хуй», а загадочную фразу «Хряпу жрать будет Стоптыш». В раю на земле хотелось говорить о боге и о любви, СКАЧАТЬ