Рассекречено. Правда об острых эпизодах советской эпохи. Владимир Воронов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ забурлила. Вспыхнули мятежи, а на Кавказе и в Средней Азии вообще натурально полыхала война. Как справедливо считает историк Олег Хлевнюк, именно курс на форсированную индустриализацию и насильственную коллективизацию «фактически вверг страну в состояние гражданской войны».

      Весной 1930 года ОГПУ официально зафиксировало почти 1700 массовых крестьянских выступлений в Поволжье, Сибири, на Урале, на Северном Кавказе, центральной России, Средней Азии, в Крыму, Белоруссии, волнениями было охвачено свыше тысячи населенных пунктов Украины…

      И в управлениях ОГПУ на местах, что называется, забздели. Дело даже не в том, что катастрофически стало не хватать милиции и войск ОГПУ. В первую очередь, чекисты в морально-психологическим плане оказались не подготовлены к оказываемому порой вооруженному сопротивлению. Лишь считанные единицы из массы чекистов конца 1920-х – начала 1930-х годов некогда прошли горнило настоящей войны. Подавляющее же большинство чекистов, включая даже ветеранов «дзержинского призыва», имели опыт вовсе не боевой, военный, а лишь «классовой борьбы» – карательных акций против противника заведомо слабого и безоружного – населения. Но на селе эти товарищи в кожаных тужурках, нюхавшие порох лишь на расстрельных полигонах, встретились не только с беззащитными женщинами или с карикатурными «кулаками» – с матерыми мужиками, чуть ли не все из которых поголовно прошли целую череду войн. В селе, как оказалось, полным-полно было бывших красных партизан и красноармейцев, в том числе и недавно демобилизованных из РККА, которые вовсе не горели желанием задарма сдавать хлеб, записываться в колхозы и вместе с семьями подыхать с голодухи. И зачастую, когда во время волнений милиция и чекисты пытались применить силу, селянам было достаточно сделать несколько неприцельных выстрелов, чтобы «дзержинцы» драпали быстрее зайца. А уж оружия на селе после гражданской было хоть отбавляй. Понятно, затем в дело вступали уже войска ОГПУ, но их же на все и всех поначалу не хватало. Так что потерпевшие фиаско чекисты шли на поклон к местным воинским начальникам. Однако «существующее распоряжение частям РККА часто исключает возможность своевременной ликвидации выступлений» – жаловался своему руководству Николай Алексеев, полпред ОГПУ по Центрально-Черноземной области.

      Нарком же Ворошилов принцип неучастия РККА в карательных акциях на селе отстаивал ревностно, принципиально держась этой позиции как на заседаниях Реввоенсовета, так и при обсуждении в Политбюро. Но не стоит подозревать Клима Ефремовича в гуманизме. Будущий «первый маршал» был реалист и руководствовался соображениями сугубо прагматичными: ввод Красной армии в село грозил обернуться катастрофой. Армия, на 90 процентов крестьянская, запросто могла повернуть оружие против большевиков, соединившись со своими отцами, братьями, сородичами. Сородичами – в прямом смысле: система построения РККА середины 1920-х – конца 1930-х годов была в основном территориально-милиционная. Кадровые части были преимущественно технические СКАЧАТЬ