.

Чтение книги онлайн.

      – Ну, не ври, – с досадой перебил Чертопханов. – Купить мне у тебя этого коня… не на что, а подарков я еще не то что от жида, а от самого господа бога не принимал!

      – И как зе я смею вам что-нибудь дарить, помилосердуйте! – воскликнул жид. – Вы купите, васе благородие… а денезек – я подозду.

      Чертопханов задумался.

      – Ты что возьмешь? – промолвил он наконец сквозь зубы.

      Жид пожал плечами.

      – А что сам заплатил. Двести рублей.

      Лошадь стоила вдвое – а пожалуй, что и втрое против этой суммы.

      Чертопханов отвернулся в сторону и зевнул лихорадочно.

      – А когда… деньги? – спросил он, насильственно нахмурив брови и не глядя на жида.

      – А когда будет васему благородию угодно.

      Чертопханов голову назад закинул, но глаз не поднял.

      – Это не ответ. Ты говори толком, иродово племя! Одолжаться я у тебя стану, что ли?

      – Ну, сказем так, – поспешно проговорил жид, – через шесть месяцев… согласны?

      Чертопханов ничего не отвечал.

      Жид старался заглянуть ему в глаза.

      – Согласны? Приказете на конюшню поставить?

      – Седло мне не нужно, – произнес отрывисто Чертопханов. – Возьми седло – слышишь?

      – Как зе, как зе, возьму, возьму, – залепетал обрадованный жид и взвалил седло себе на плечо.

      – А деньги, – продолжал Чертопханов… – через шесть месяцев. И не двести, а двести пятьдесят. Молчать! Двести пятьдесят, говорю тебе! За мною.

      Чертопханов все не мог решиться поднять глаза. Никогда так сильно в нем не страдала гордость. «Явно, что подарок, – думалось ему, – из благодарности, черт, подносит!» И обнял бы он этого жида, и побил бы его…

      – Васе благородие, – начал жид, приободрившись и осклабясь, – надо бы, по русскому обычаю, из полы в полу…

      – Вот еще что вздумал? Еврей… а русские обычаи! Эй! кто там? Возьми лошадь, сведи на конюшню. Да овса ему засыпь. Я сейчас сам приду, посмотрю. И знай: имя ему – Малек-Адель!

      Чертопханов взобрался было на крыльцо, но круто повернул на каблуках и, подбежав к жиду, крепко стиснул ему руку. Тот наклонился и губы уже протянул, но Чертопханов отскочил назад и, промолвив вполголоса: «Никому не сказывай!» – исчез за дверью.

      С самого того дня главным делом, главной заботой, радостью в жизни Чертопханова стал Малек-Адель. Он полюбил его так, как не любил самой Маши, привязался к нему больше, чем к Недопюскину. Да и конь же был! Огонь, как есть огонь, просто порох – а степенство, как у боярина! Неутомимый, выносливый, куда хошь его поверни, безответный; а прокормить его ничего не стоит: коли нет ничего другого, землю под собой глодает. Шагом идет – как в руках несет; рысью – что в зыбке качает, а поскачет, так и ветру за ним не угнаться! Никогда-то он не запыхается: потому – отдушин много. Ноги – стальные; чтобы он когда СКАЧАТЬ