Московский психопат. Эдуард Диа Диникин

Чтение книги онлайн.

      «Черный человек!

      Ты прескверный гость

      Это слава давно

      Про тебя разносится».

      Я взбешен, разъярен,

      И летит моя трость

      Прямо к морде его,

      В переносицу…

      С. Есенин.

      ПРОЛОГ К УБИЙСТВУ

      1995 год, 25 октября, Челябинск

      Данность для меня в этот вечер заключалась не только в анатомии окна, в которое я смотрел: стекло, расчлененное рамой, но и в сожалении, что я не рискнул пойти в баню вместе с тремя женщинами.

      Строго говоря, двумя женщинами и девушкой. Алькой, Любой и дочерью Любы – Людой. Из них троих меня больше интересовала последняя. С Алькой я уже занимался сексом, с Любой не хотел, а Люда выглядела симпатично и сексуально.

      К тому же, я случайно услышал, как Люба сказала: «мужа я всегда любила, да и люблю»

      Мы находились в ее доме. Во дворе была баня, которую она растопила. Я хотел предложить им свои услуги банщика – похлестать веником, поддать пару, сделать массаж, но не рискнул. Если бы Люда не была дочерью Любы, то даже и не задумался бы о таком предложении. И сейчас я полулежал на диване – полупьяный и полурасстроенный. С другой стороны – еще относительно трезвый и почти довольный. Ведь мой стакан на столе в любой момент мог наполниться водкой хоть наполовину, хоть полностью, а Алька всегда была особенно горячей в состоянии подпития.

      Люда ушла куда-то час назад. Иногда мы с Алькой тоже уходили – курить на улицу. Хозяйка дома не курила.

      – Поэтому я и не пьянею так тяжко, как вы, – сказала она.

      Но я думал, что причина была в ее габаритах. Поставь меня на одну чашу весов, а ее на другую, то я бы перетянул, но, возможно, только в том случае, если бы Фемида слишком ко мне придралась. А вот к ней она была пока благосклонна. Как и ко многим в этом году.

      Но, вообще, Люба была довольно хороша. Некоторые мужчины любят как раз женщин с размерами. Лицо Любы было привлекательным. Большие голубые глаза смотрели задорно и уверенно. Два раза за вечер она пела песню со словами: «А я сяду в кабриолет и уеду, куда-ибуть», после чего задумчиво смеялась.

      Люба и Алька была бухгалтерами, и сейчас обсуждали уже не очередной вариант кражи денег с того кафе, где работали, а возможности это кафе присвоить себе.

      Мне это было не интересно, и я лег на диван, чтобы посмотреть телевизор. Показывали передачу про «тусовку» в московском клубе. «Поехать, что ли, в Москву?», подумал я, «с другой стороны – приехал только три месяца назад оттуда».

      Кроме того, были и другие мысли. Любовь – я услышал случайно – сказала задумчиво Альке полчаса назад: «Он подрастет и, видимо, я с ним спать буду». Я понял, что она говорит о своем сыне, которому было семь лет и которого дома не было, как и его отца, явно подкаблучника.

      Как можно рассуждать о таком? У меня не совсем укладывалось это в голове. И особенно – как можно так откровенно говорить об этом? Да и, в конце концов, как можно говорить, что любишь мужа и не просто пьянки проводить, когда его дома нет, но и с сыном спать?! Что происходит с людьми в этот девяносто пятый год?

      Меня вывел из раздумий звонкий голос Альки. Обдумывая свои «схемы» две коллеги, не забывали об алкоголе. У Альки голос всегда становился таким, когда она выпивала чуть больше, чем надо для ее чуть менее чем «вес пера» теле, чуть вздернутом носике, чуть вздорном характере и ничуть и никогда не исчезающим самомнении.

      Я случайно узнал, что она совсем недавно познакомилась с каким-то «бандюганом». На мой вопрос – не любовники ли они теперь, она уверенно заявила: «не-е»! Если бы она сказала: «Да, мы любовники!», то я бы еще сомневался, но после этого энергичного «не-е!» никаких сомнений у меня не было. Делить мне с «бандюганом» было нечего, а вот «делить» с ним Альку не хотелось – парадокс тут был поверхностный, как знания тюремного «пахана» в начертательной геометрии: на черта мне был нужен СПИД или гепатит, ведь «бандюган» колется сто пудов?

      Были и другие опасения. Например, я знал, со слов Альки, что у него есть пистолет. Это, конечно, не было удивительным.

      Удивительным было то, что я опять на все наплевал и связался с Алькой. Впрочем, как раз для меня это и было вполне себе обычным делом. Какая-то сила притягивала меня к Альке. Но не больше, чем на пару недель. Видимо, алкоголь и ее веселый СКАЧАТЬ