«Чингизово право». Правовое наследие Монгольской империи в тюрко-татарских ханствах и государствах Центральной Азии (Средние века и Новое время). Р. Ю. Почекаев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ позволяет реконструировать конкретное содержание норм и принципов торе, но большинство исследователей согласны, что оно представляло собой набор нормативных правил, установленных Небом (Тенгри) для обеспечения мировой гармонии справедливости среди кочевых народов. В этом отношении торе близко к древнеегипетской категории «маат» или индуистской «дхарме». Соответственно, Яса, понимаемая в широком смысле как правопорядок, в какой-то мере сближается с торе с той только разницей, что её принципы устанавливались не Небом, а Чингис-ханом и другими ханами, его преемниками. Некоторые авторы полагают, что Яса стала «заменителем» торе, однако эти правовые категории в ряде источников упоминаются одновременно, в связке друг с другом – причём не только в исторических сочинениях (авторы которых не всегда чётко могли понимать юридические категории), но и в официальных правовых актах, в частности, в ханских ярлыках о назначении на административную должность[149].

      Однако мы пока так и не нашли ответа на вопрос: если Великая Яса не являлась кодификацией «чингизова права», почему же в источниках она нередко фигурирует как свод законов или «книга»? А ведь такое представление о ней отражено уже в источниках XIII в.: как в свидетельствах современников, так и в официальных актах – ханских ярлыках.

      На наш взгляд, Д. Айалон и Д. Морган подошли к ответу на этот вопрос достаточно близко, но тем не менее не решили его. Прежде всего, постараемся понять, кто были авторы сведений о Великой Ясе. Это арабы, персы, армяне, византийцы, китайцы, русские, западные европейцы (итальянцы, французы и др.), иными словами – представители «письменной» правовой культуры. С древнейших времён эти народы и созданные ими государства имели традицию кодификации правовых норм – начиная от «варварских правд» до кодекса Юстиниана, судебника Смбата Спарапета, записей французских кутюмов, трудов по исламскому праву (фикх) и т. д. Несомненно, в их глазах такая великая держава, как Монгольская империя, просто-напросто не могла существовать и управляться без соответствующего кодифицированного законодательства. Более того, образ основателя империи всегда связывался с разработкой правовой кодификации («Салическая правда» франкского короля Хлодвига, Свод законов Юстиниана Великого, кодексы императора французов Наполеона Бонапарта и т. д.). Как уже говорилось выше, уже в первых европейских свидетельствах о монголах – в записках Иоанна де Плано Карпини и Бенедикта Поляка – Чингис-хан также позиционировался как создатель права. Полагаем, что отдельные правовые предписания, действовавшие в Монгольской империи для обеспечения «законности и правопорядка» (т. е. Ясы в широком смысле), могли быть ошибочно истолкованы европейскими современниками как единая кодификация. Отсутствие чётких представлений о структуре и в большинстве случаев даже о содержании норм Великой Ясы, они склонны были объяснять «секретностью» этих нормативных правил, что лишь укрепляло миф о Ясе. Уже Д. Морган с иронией писал о «недоступности» СКАЧАТЬ