Пятое царство. Юрий Буйда

Чтение книги онлайн.

      При помощи кинжала мне удалось разжать ее пальцы и завладеть монетой, которую Ксения сжимала в кулаке.

      Монета была хорошо мне известна.

      Слишком хорошо я помнил изображение на ее аверсе, но вот надпись на реверсе видел впервые.

      Сдвинув покрывало, я увидел на шее Ксении тонкую бледно-розовую полоску, взял ее голову обеими руками и приподнял, легко отделив от тела.

      Сомнений не было: инокиня Ольга умерла не своей смертью.

      Вернув голову на место и положив правую руку Ксении на левую, я поднялся в комнату, где меня ждали стражники и монахини.

      – Кто последним видел ее живой?

      – Духовник, – ответила старуха с книгой в руках, которую она держала перед собой, словно защищаясь от дьявола. – Отец Герасим.

      – Где он?

      Старуха оглянулась на монахинь – они вышли – и уставилась на стрельцов.

      Только после того, как я приказал охране удалиться, старуха прошептала:

      – Отец Герасим умер…

      – Умер?

      – В тот день, когда преставилась инокиня Ольга, мы нашли отца Герасима в его келье… – Старуха запнулась. – Он наложил на себя руки…

      Я ждал.

      – Повесился.

      Я по-прежнему молчал.

      – Откусил язык, выжег глаза и повесился…

      Казалось, еще миг – и она упадет в обморок, но мне некогда было ее жалеть.

      – Архиепископ Арсений знает об этом?

      – Мне это неведомо… мы испугались…

      – Заприте ворота, – приказал я, – и соберите всех в трапезной.

      Она вышла, держась рукой за стену.

      Допрос монахинь, однако, оказался почти безрезультатным.

      Удалось узнать лишь, что никто из них не видел лица духовника, когда он входил и выходил из кельи инокини Ольги, а тело отца Герасима оказалось покрыто синяками и ссадинами, что ставило под сомнение версию самоубийства.

      Архиепископ Арсений не стал бы скрывать эти факты от патриарха.

      Но тогда зачем кир Филарет приказал мне мчаться в Суздаль?

      Не ради же простой перепроверки фактов…

      Зачем-то ему было нужно, чтобы я увидел место преступления своими глазами.

      Или он затеял игру, в которой мне предстояло сыграть какую-то роль?

      Какую?

      Не оставалось ничего другого, как вскочить на коня и отправиться в Москву.

      Михаил Жолобов,

      московский дворянин, губной староста, окольничему Степану Проестеву, главе Земского приказа, доносит следующее: