Семейная жизнь весом в 158 фунтов. Джон Ирвинг

Чтение книги онлайн.

      – Чтобы сбежать от всего? – предполагал я.

      – От чего?

      Сейчас я вспоминаю об этом с иронией, но ведь действительно до того, как мы встретились с Эдит и Северином Уинтерами, нам не от чего было убегать. Тем летом мы еще не были с ними знакомы.

      Я снова возвращаюсь мыслями к фотосъемке камерой с телеобъективом. У меня было несколько до– и послевоенных фотографий собора в Реймсе. На двух, снятых крупным планом от левого портала западного фасада, изображен ангел, прозванный «Улыбка Реймса». До войны ангел действительно улыбался. Рядом несчастный святой Никасий простирал свою руку – руку без кисти. Во время бомбежки ангел, прозванный «Улыбка Реймса», был обезглавлен. Рука отвалилась по локоть, и вырвана часть ноги от икры до бедра. Несчастный, простирающий длань святой Никасий потерял свою вторую руку, ногу, подбородок и правую щеку. Теперь, после надругательства над собором, обеим фигурам гораздо больше подходило обезображенное лицо Никасия, нежели довоенная улыбка ангела, затмевающая печаль святого. После войны в Реймсе говорили о том, что жизнерадостная улыбка ангела притягивала бомбы. Но проницательные люди мудро подмечали, что, скорее всего, мрачный компаньон ангелочка, угрюмый святой, который не мог смириться с такой жизнерадостностью, и навлек бомбы на них обоих.

      В той части Франции говорят, что мораль этой грустной истории такова: если вокруг бушует война, ты не имеешь права быть счастливым; ты провоцируешь врагов и оскорбляешь друзей. Но мне это поучение не кажется очень убедительным. Славным жителям Реймса не присуще такое острое внимание к деталям, как мне. Когда голова и улыбка ангела были невредимы, святой страшно страдал. Когда же ангел лишился не только улыбки, но и головы, святой – несмотря на собственные раны – словно получил некоторое удовлетворение. Если перевести это в область отношений мужчины и женщины, то, по-моему, мораль «Улыбки Реймса» получится иной: несчастливый мужчина не совместим со счастливой женщиной. Война не война – святой Никасий так или иначе оторвал бы башку ангелочку или уж как минимум согнал бы улыбку с ангельского личика.

      – А этот чертов Северин Уинтер с моей ли помощью или без нее все равно сделал бы с Эдит то, что сделал!

      – Умей терпить, – говорила Утч в пору своего первого знакомства с английским языком.

      О’кей, Утч. Я рассматриваю фотографии Реймса после обстрела. Телеобъектив по-прежнему не дает детального изображения. Вот широкая панорама города – снимок сделан с крыши собора. Разрушенные кварталы. Но ни я, ни самые мудрые жители Реймса не можем многого извлечь из этой фотографии. Я советовал: забудьте о панорамных снимках. Эдит и Северина Уинтеров я вижу только крупным планом. Нам, пишущим исторические книги, требуется время. «Умей терпить».

      Северин Уинтер, эта простая душа, этот упрямец пруссак, имел кое-что общее с Утч с исторической точки зрения. Но история иногда обманывает. Например, обезглавливание ангела СКАЧАТЬ