Из боя в бой. Валерий Гусев

Чтение книги онлайн.

      – Так батя наградил. И хорошим именем, и профессией, – пояснил: – Деревушка, где мы жили, крохотная, на два неполных десятка дворов. Приход небольшой, храм нищий. А батя у меня запойный был…

      Сосновский с сочувствием покачал головой.

      – Не в этом смысле, капитан. Читал батя запойно. У нас в избе, кроме голодных детей, драной кошки и книг, никакого добра не было. Вот я и пристрастился. Тоже запойным стал. К тому же у бати много книг было на иностранных языках. Незаметно для себя стал и в них разбираться.

      – И что? Много освоил?

      – Не очень. Французский, английский, немецкий. Ну, а уж потом, в училище, полностью изучил. А еще после – испанский, – поднял на Сосновского ясный, но непроницаемый взгляд. – Разговорный.

      – И там побывал? – не удержался капитан. – Переводчиком?

      – Не совсем. Но это… – пощелкал пальцами. – Не для беседы.

      – Я понял. Давай, Сима, кушай и будешь с ребятами знакомиться.

      Сосновскому этот худенький Сима здорово глянулся. Он вызывал уважение, настоящее мужское уважение тем, что делал свое трудное и опасное дело и ничуть не кичился своим мужеством, не гордился своей судьбой.

      Сосновский понимал всю сложность такой работы. Понимал потому, что сам в какой-то степени испытал ее. Несколько лет назад он внедрился в банду Кожуха. К счастью, это длилось недолго. Через неделю началась операция, и он, как говорится, вышел к своим. Но месяцы, а то и годы находиться среди врагов, дружить с ними, давя в сердце ненависть, каждую минуту контролировать свои действия, взгляд, мысли, даже сны… На такое способны очень редкие люди.

      И Сосновский не удержался, спросил о том, о чем в их кругу спрашивать не принято:

      – Не страшно тебе, Сима?

      Серафим улыбнулся, понимая, что стоит за этим вопросом. И ответил опять же уклончиво:

      – Дважды, капитан, я по-настоящему испугался. Первый раз в самом начале, когда не вдруг отозвался на свое новое имя. И в другой раз, когда почувствовал, что начал терять самого себя.

      – Ну да, настолько вживаешься… Мне это немного знакомо.

      Мгновенно мелькнувшее во взгляде Серафима недоумение сменилось пониманием и догадкой.

      А Сосновский, глядя в его спокойные глаза, подумал, что изо всех сил будет беречь этого милого Симу как самое ценное в отряде.

      Знакомство с ребятами состоялось пока односторонним – они спали. Наверстывали хронический московский недосып.

      – Вот этот богатырь, – Сосновский указал на крайнего слева бойца, спавшего в обнимку с автоматом, – Дубиняк. Старший уполномоченный МУРа. Главный в группе захвата. Медведь.

      – Это хорошо, – серьезно кивнул Сима. – В нашем деле кроме ума и хватки еще и сила нужна.

      – Елочкин, – продолжил Сосновский, теплым взглядом лаская хрупкого паренька, приткнувшегося к Медведю, как к родному папе. – Золотые руки, курсы радистов закончил. Осинин – водитель высшего класса, механик. От велосипеда СКАЧАТЬ