Человек, который смеется. Виктор Гюго

Чтение книги онлайн.

      Ребенок обернулся.

      – Входи же, – продолжал голос. – И откуда это еще взялся на мою беду такой негодяй? Голоден, озяб, а входить не хочет.

      Ребенок, которого одновременно прогоняли и звали, стоял не двигаясь.

      Голос продолжал:

      – Говорят тебе, входи, бездельник!

      Мальчик наконец решился и уже занес ногу на первую ступеньку лестницы.

      Но в эту минуту под тележкой послышалось рычанье.

      Он отступил. Из-под возка опять показалась разинутая пасть.

      – Молчать! – крикнул человеческий голос.

      Пасть исчезла. Рычанье прекратилось.

      – Влезай! – продолжал человек.

      Ребенок с трудом поднялся по трем ступенькам лестницы. Его движениям мешала девочка, которую он держал на руках; она вся закоченела, хотя так плотно была закутана в куртку, что ее совсем не было видно: это был какой-то бесформенный сверток.

      Одолев все три ступеньки, мальчик остановился на пороге.

      В домике не горело ни одной свечи – вероятно, из нищенской экономии. Он был освещен лишь красноватым отблеском, вырывавшимся из дверцы чугунной печки, где потрескивал торф. На печке стояла дымившаяся миска и горшок, в котором, по-видимому, готовилось какое-то кушанье. От него шел приятный запах. Все убранство домика состояло из сундука, скамьи и подвешенного к потолку незажженного фонаря. По стенам, на подставках, было укреплено несколько полок и вбит ряд крюков, на которых висела разная утварь. На полках и отдельно, на гвоздях, поблескивала стеклянная и медная посуда, перегонный куб, колба, похожая на сосуд для плавления воска, и множество странных предметов, назначение которых ребенок не мог себе объяснить и которые составляют кухню химика. Домик имел продолговатую форму; печь помещалась в самой глубине. Это была даже не клетушка, а деревянный ящик не слишком больших размеров. Снаружи домик был освещен снегом сильнее, чем изнутри – печкой. Полумрак, наполнявший каморку, скрадывал все очертания. Тем не менее благодаря отсвету пламени можно было прочитать на потолке слова, написанные крупными буквами: «Урсус, философ».

      В самом деле, ребенок очутился в жилище Гомо и Урсуса. Рычание, которое мы только что слышали, было рычанием Гомо, а голос – голосом Урсуса.

      Переступив порог, ребенок увидел около печки высокого пожилого мужчину, худощавого и гладко выбритого; он был одет во что-то серое и стоял, упираясь лысым черепом в самый потолок. Человек этот не мог приподняться на носки: каморка была высотою как раз в его рост.

      – Входи, – сказал человек. Это был Урсус.

      Ребенок вошел.

      – Узелок положи вон туда.

      Ребенок, боясь испугать и разбудить малютку, бережно опустил на сундук свою ношу. Мужчина продолжал:

      – Что это ты так осторожно кладешь? Мощи там у тебя, что ли? Уж не боишься ли ты разорвать свое тряпье? Ах, мерзкий бездельник! В такой час слоняться по улицам! Кто ты? Отвечай! Впрочем, не надо никаких разговоров! Сперва проделаем самое неотложное: ты прозяб, ступай погрейся.

      И, взяв мальчика за плечи, толкнул его к печке.

      – СКАЧАТЬ