Черная стезя. Михаил Александрович Каюрин

Чтение книги онлайн.

      – О чём разговор, Марк! Пришлю письмо как можно скорее. Только вот станет ли ждать НКВД?

      После ареста мозг Марка Стешко начал работал в каком-то авральном режиме, мысли крутились в голове круглосуточно. Память воспроизводила ушедшие события с удивительной подробностью, извлекала из потаённых уголков каждую фразу разговоров, каждое слово, звук и интонацию. Сон не одолевал его даже ночью. Это было каким-то наваждением.

      …Он немного не успел по времени, чтобы укрыться в Средней Азии. Письмо от Никиты Ищенко пришло за день до ареста. В нём он сообщал, что устроился с семьёй у родственников в Туркмении, в местечке Дарган-Ата, что на берегу реки Амударья. Писал, что, невзирая на жару, жить можно, с голоду не умирают, об органах НКВД там никто и не слышал, паспорт не нужен, поскольку их там никто в глаза не видал. Но самое главное – Никита подыскал жильё для их семьи. Адрес был написан на отдельном листочке.

      После прочтения письма лицо Евдохи сразу посветлело, она спешно принялась собирать вещи. Оставалось приобрести билеты и сесть в поезд. Дочь Раиса в заводоуправлении умудрилась отпечатать справку и даже поставить на ней какую-то серьёзную печать, удостоверяющую отъезд семьи Стешко за пределы города сроком на три недели. Приобретение билетов и отъезд Марк собирался провернуть одновременно в свой выходной день, 14 октября, но не успел. Накануне ночью его арестовали…

      С вечера они с женой долго не могли заснуть, лежали в постели и переговаривались шёпотом, обсуждали предстоящую поездку. Дети – Ефросинья, Василиса и Иван спали в другой половине комнаты, отгороженной от родителей фанерной перегородкой. Вместо дверей в проёме висела старая штора, приобретённая по дешёвке на рынке.

      – Что-то страшно мне, Марочко, – в который уже раз шептала на ухо Евдокия. – Сэрденько мое заходится почему-то. Как будто чует что-то неладное.

      – Давай останемся, не поедем.

      – Ни-ни, Марочко, поидэмо. Поидэмо от греха подали. Тильки б все було славненько.

      Евдоха последние годы за пределами барака говорила только на русском языке, но дома, в момент волнения забывалась, начинала лопотать, смешивая украинские и русские слова. Дети разговаривали, как и сам он, исключительно на русском языке. Шесть лет они проучились в русской школе и практически забыли родной язык.

      – А школа там е?

      – Должна быть, – убежденно проговорил Марк. – Советская власть существует почти двадцать лет, как же не быть там школе? Пойдут наши дети учиться, не беспокойся. И вообще, хватит балакать, пора спать. Вон, утро скоро в окно пробьётся.

      Евдоха умолкла и устроилась поудобнее на плече Марка.

      В этот момент и раздался стук в дверь, в их дверь.

      – Ой, Марочко! – испуганно вскрикнула Евдоха и резко поднялась в постели. – Это к нам… – прошептала она, зажимая рот ладошкой.

      – Эх, Евдоха, не успели мы… уехать … – проговорил Марк горестно, медленно сползая с кровати, будто пытаясь в последнюю СКАЧАТЬ