Рассказы. Юрий Журавлев

Чтение книги онлайн.

      Русская печь, стоявшая почти посередине первой половины избы, была огромна, по сравнению, со мной. Выбеленная от самого низа, где, обнесённая плинтусом с калёвками, она, казалось, всем своим весом опиралась на располовиненные и притёсанные друг к дружке еловые брёвна, покрашенные «кирпичного» цвета краской. Широкая внизу, чуть больше метра от пола, перехваченная тонкой линией пояска, обозначавшего её талию, выше была заужена рукой мастера на четверть кирпича, и дальше, статно вытягивалась под самый потолок. Если запрокинуть голову, то можно увидеть корону печи, которая совсем немножко не доставала до строганных потолочных досок, покрашенных потемневшими белилами.

      Нарезанные русты придавали печи дополнительный объём и сходство с древней крепостью, сложенной из огромных белых прямоугольных камней. Печурка, с неизменно торчащим из неё сверкающим подойником, внизу всегда полна целых спичечных коробков. Таинственное окно внизу, расположенное к ближней стенке, над которым вход на лежанку, было пугающе притягательным, и в него безбоязненно могла нырять только кошка. Она делала это всегда так быстро, что мне даже не удавалось ухватить её за кончик хвоста. Подобраться ближе к проёму всегда что-то не пускало, отталкивало и грозило.

      Набраться смелости и заглянуть в тёмный под, куда всё время убегала от меня хитрая кошка, я смог только тогда, когда солнце разлилось по углам внутри избы, не оставив нигде ни единого тёмного пятнышка.

      Посмотрев на засверкавшие в лучах стёкла буфета, с немногочисленной праздничной посудой, на радугу, внезапно выскочившую из зеркала, на посветлевшие лица на фотографиях, в застеклённых рамах, развешенных на трёх стенах, я понял, что пора!

      Соскочив со скамейки, на которой сидел и болтал ногами, я осторожно наступил на солнечный прямоугольник окна, лежащий посередине пола. Доски грели пятки, и это придавало мне немного уверенности. Глубоко вздохнув, сделал первый осторожный шаг вперёд. Кошка, всё время неотрывно наблюдавшая за мной из-под полуприкрытых век, почуяв неладное, встрепенулась и, спрыгнув со стула, на котором нежилась, греясь на солнце, недовольно пошла за печку. Припустив за кошкой, скрывшейся за углом печки, я, громко шлёпая босиком по полу, почти настиг её, и уже готов был схватить вытянутой вперёд рукой, но хитрая животина, даже не оборачиваясь, резко прибавила ход, метнулась за следующий угол и нырнула под печь.

      Держась рукой за стену, что была напротив проёма, проглотившего кошку, я, наклонившись, пытаюсь разглядеть, куда она подевалась. Глубина под печью просто манит меня к себе, но её величина пугает детский ум и приходится отступить.

      Мягко, на цыпочках, отступаю в сторону и продолжаю тихо идти дальше. Вот и чёрный, закопченный загнеток, со светлыми полосками, прочерченными донцами чугунков, за ним – полукруглая заслонка, держащая жар внутри печи. Над загнетком, сбоку от шестка с растопкой, такое же закопченное перетрубье. В него дым просто улетает, заворачиваясь серым валиком, когда топится печь. Чёрный, огромный рот печи, который может меня легко проглотить, почему-то, совсем не страшный, хотя весь покрыт сажей, от которой очень трудно отмыть запачканный палец.

      Дойдя до буфета, условно отделявшего кухню от столовой, я разворачиваюсь, и тихонечко иду назад. Подкравшись до угла, одним глазком осторожно выглядываю оттуда.

      Никого…

      Размеренно и важно цокают настенные часы в тёмной коробке. Плавно раскачиваясь из стороны в сторону, кругляш маятника отливает серебром за стеклянным фартуком дверцы из благородного дерева.

      – Цык – клак, цык – клак, – говорят часы со стены, удивлённо вскидывая стрелки на своём круглом лице. Спорят о чём-то мухи, кружа вокруг одиноко свисающей с потолка лампочки.

      В доме, кроме меня и солнца никого нет, один только страх сидит где-то глубоко под печкой, но я ему сейчас покажу!

      Крепко зажмурив глаза, я представляю себя самым бравым и бесстрашным солдатом на свете!

      «Да, так оно и есть! Я – самый смелый и непобедимый!» – широко открываю глаза и смело иду в атаку вокруг печки! «Раз, два! Раз, два!» – командую сам себе, бодро вышагивая босиком по толстым половинкам брёвен. Звенит в пятках от глухих ударов по полу, стучит в затылке, но я, проходя мимо страшного места, смело смотрю в его тёмный провал!

      На втором круге, для поддержания духа, я начинаю петь какую-то непонятную песню без слов. Она, своими гортанными выкриками, больше похожа на песнь первобытного человека, отправляющегося на охоту. Вбивая всё увереннее ноги в пол, эти ритмичные крики выгоняют из меня все остатки страха прочь. Остановившись у лавки, где стояли вёдра с водой, я, схватив ручку алюминиевого двухлитрового ковшика, плавающего в одном из них, зачерпнул добрую его половину и, держа двумя руками, сопел и долго цедил холодную воду. Оторвался от ковшика с перехватившим дыханием, шумно выдохнул, положил ковш на воду и, утерев губы рукой, смело полез с головой в темноту, СКАЧАТЬ