Посолонь или Мой опыт месяцеслова. Владимир Игоревич Морозов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Ярило с апрельской горки в лето покатило. Берёт своё, ясное, гонит снег с пригорков, рушит санный путь. Потому апрель ещё и Снегосгон, – так снег морит, что сугроб горит. Снег прямо на глазах тончает-садится. Только лыжня не сдается. Бегуны-лыжники снег за зиму так утоптали-уторкали, что и солнцу не взять. Ну да ничего, подождём дождика. Уж он-то расправится и с лыжней, и со льдом на озёрах.

      Зима – чистюля. Спешит по тротуару прохожий, на работу опаздывает, на ходу вместо завтрака конфетку жуёт. Карамельку на язык, а фантик-обёртку в сторону, в сугроб. Следом бегут мальчишки. Челюсти над жвачкой трудятся. Тоже; вязкую сладость на зубы, яркий вкладыш в карман, а обёртку в снег, на обочину. Мальчишкам навстречу пёс-волкодав. Не только сам бежит, но и хозяина на поводке тащит. Выгуливают друг друга. От столба к углу дома, от угла дома – к дереву. На дереве кошку облают и дальше тем же порядком: от дерева к углу дома, от угла к фонарному столбу. И везде метки ставят. А то ещё присядет волкодавище, да прямо посреди дорожки и положит липкую мину.

      Так оно и идёт день-деньской. Шастает народ по улицам, заваливает обочины разным хламом: проездными билетами, окурками, пустыми сигаретными пачками, всякими прочими бросовыми штучками-дрючками. А зима бродит следом, знай, подсыпает свежего снежку. Укрывает человеческую нерадивость, собачье разгильдяйство. С глаз долой – из сердца вон. Такая вот она – зима белая. Хочется ей, чтоб чинно было всё, покойно и благородно.

      Весна – торопыга, вроде мальчишки-школьника. Бежит с прискоком. Листает ярое весеннее солнце вспять зимнюю снежную книгу. Слизывает горячим шершавым языком листки-пороши. Сначала февральские, за ними январские, а напоследок и декабрьские. Плавит снег, обращает его в зыбкое парное марево, а мусор остаётся. С каждым днём всё пестрее обочины людских путей-торопинок, собачьих перепутий. Весь хлам, что заботливо укрывала зима, таила в своих сугробах-сундуках, – наружу. Чего только не припасла эта старуха-барахольщица. И бутылки-склянки, и банки-жестянки, и всякие пластиковые штучки, резиновые дрючки. Опять есть работа дворникам. Сгребают в кучи нашу с вами небрежность, саперными лопатами расчищают заминированные дорожки.

      Уберут дворники большое, а там, глядишь, и весна подмогнёт, чуть освободит руки от спешной работы. Сбрызнет землю частым дождиком, смоет с лица улиц зимнюю гарь и копоть, украсит газоны робкой зеленью. Только когда это ещё будет, а пока снег лежит. Солнце только-только ещё начало читать снежную книгу.

      1 апреля чтит церковь память преподобной Марии Египетской и мучеников Хрисанфа и Дарьи. А в народных русских Месяцесловах значится этот день как Дарья Поплавиха, Дарья Подмочи подол. А то и Дарья Грязные пролуби.

      Прежде чем сесть за эту книжку, я прочитал много других. Разных старинных фолиантов и древних манускриптов. Таких старинных, что на ломких жёлтых страницах встречались не только забытый нами напрочь знак «Ять», но и неведомые «Аз», «Буки», «Веди» и, даже, оскорбительная уху «Хер». СКАЧАТЬ