Дневник бывшей атеистки. Дарья Косинцева

Чтение книги онлайн.

      В больное, злое житие,

      Мою отверженную душу

      И тело грешное мое.

      В общем, договор с дьяволом, ворожба, демонопоклонничество, пытки, оргии и человеческие жертвы могут быть вполне себе эффективны. Вера в Бога – это не для серьезных людей, а для мечтателей, раздолбаев и фантазеров. Бог отвечает всегда неизвестно как и порой совсем не так, как ожидали. Бог дает то, что нам полезно, а не то, чего мы ХОТИМ. С человеческой точки зрения он бывает несправедлив и порой совершенно непредсказуем. Поэтому для прагматиков и реалистов «заповеди добра», за нарушение которых не прилетает сразу молния и за выполнение которых с неба не падает сразу манна, – это просто морализаторский бред. Камни – это камни, хлебы – это хлебы.

      Вы можете подумать, что сожженные на алтаре Молоху младенцы – это ужас-ужас-ужас, и люди, которые делали это, все-таки не так продвинуты и цивилизованны, как мы. Да я вас умоляю! Археологи нашли всего 200 тысяч трупиков в развалинах Карфагена. При этом миллионы абортированных младенцев современной цивилизации – это точно такие же жертвы во славу «успеха, свободы, процветания и самореализации». Эти жертвы так естественны, объяснимы и практичны, что только очень отсталые религиозники могут возражать против них. В нашем гуманном и свободном мире сатанизм стал такой бытовухой, что даже растерял всю романтику типа пафосных одежд жрецов и красивых жертвенников для младенцев. В общем, мы стали еще более деловыми и практичными, чем почитатели Молоха.

      Добрые эгоисты

      «Ох уж эти альтруисты, добряшки и праведники – говорят, что делают добро другим, а на самом деле делают добро только себе, чтобы почувствовать себя хорошо! Вот же лицемеры и ханжи».

      Примерно так я думала, когда была атеисткой. Аргумент против «добра другим» казался мне неопровержимым: добро всегда, в любой ситуации загрязнено эгоизмом, так зачем же вообще стараться быть добрым к другим? Лучше следовать заветам сверхчеловека, и честно признать, что мое Эго – мера всех вещей и всех моих поступков, и честно служить своему Эго.

      Вообще, попробовав делать добро, человек неизбежно сталкивается с полной своей немощью в этом деле. Христианство учит принимать это как данность – человек грешен, и все человеческое добро очень относительно и всегда подпорчено грехом. Но смириться с собственным несовершенством ой как трудно, это ужасно ранит самооценку. Срабатывает перфекционизм (еще одно имя гордости): если я не могу быть идеально добрым, то уж лучше буду окончательно и бесповоротно мерзавцем! Ну правильно, мерзавцем-то оно как-то лучше получается: приятней покрасоваться своей неправильностью, чем, спотыкаясь, ковылять по пути самосовершенствования. Мировой рекорд на стометровке все равно не поставлю СКАЧАТЬ