Тайна «Лунной сонаты». Любовь Сушко

Чтение книги онлайн.

      Кромешная тьма окутала его покои. Луна, еще недавно так ярко светившая, исчезла бесследно. Он больше не мог видеть ее дивный серебристый свет. Но свечи зажигать он не стал – не хотелось нарушать вечную тайну, к которой теперь невольно прикасался. Она пьянила и окрыляла его усталую душу.

      ГЛАВА 5 СОМНЕНИЯ

      Старик не поверил Пианисту до конца, хотя показал тот ему так много, как никому прежде не показывал. Но в душе его все еще оставались сомнения. Двойнику же герцог был симпатичен, случаются такие удивительные встречи на закате, когда всех изучил, все понял, уже не ждешь ничего, но тем они и приятнее, и желаннее.

      Вечность – страшная награда, Бессмертие не каждый способен понять, а уж тем более пережить. Но у Пианиста не было выбора, хотя и мириться с таким подарком судьбы он все еще не собирался.

      Мир измельчал, люди не стоили внимания и любви – таковы были его не слишком радостные выводы.

      И только иногда Пианисту хотелось оказаться, отрешившись от адского существования, где-нибудь в уединенном замке, в окружении призраков и снов, и старинных роялей и зеркал, хранивших свои вечные, порой страшные тайны. Только там и можно, если не жить настоящей жизнью – это было для него нереально, то хотя бы понаблюдать со стороны за тем, как это происходит, удивляться, испытывать интерес, ощущать боль, радость и злость. В этом была для него какая-то невыразимая прелесть, с которой больше ничего не могло сравниться.

      Но самая главная прелесть состояла в непредсказуемости жизни, ожиданиях, решениях, которые они еще могли принимать, выборе, который им только предстояло сделать. Надежда, Вера, Удача, Ожидание – вот все, что влекло его опустошенную и усталую душу.

      Только в мире людей Двойник мог сесть к роялю и музицировать, зная, что с восторгом, со слезами на глазах они будут его слушать и внимать ему, они по достоинству оценят его виртуозную игру.

      Настоящая музыка могла возникнуть только в старом великолепном замке.

      Иногда, безумно устав от дисгармонии, от жуткого хаоса, всегда царившего во тьме, он стремился к этой поразительной гармонии. Он мог возводить себе раз в сто лет такую удивительную роскошь.

      №№№№№№№№