Если из многого взять понемножку…. Александр Чумовицкий

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ вы крушение этому товарному, так ведь другой придёт, всех гаек вам никак не отвинтить. Вы посмотрите только, до какого состояния вы дошли! Не мучайтесь, не вините и не изводите себя так. Что сделано, то сделано. Литература, как и история, сослагательного наклонения не имеет, да-с! Странно, что это мне вам приходится разъяснять. Не спасёте вы Анну, померла так померла…

      Красный мешочек

      Аннушка вставала чрезвычайно рано, а сегодня что-то подняло ее совсем ни свет ни заря, в начале первого. Повернулся ключ в двери, Аннушкин нос высунулся в нее, а затем высунулась она и вся целиком, захлопнула за собою дверь и уже собиралась тронуться куда – то, как на верхней площадке грохнула дверь, и вниз по лестнице покатилась, с воплем падая ничком и простираясь крестом, растрепанная, нагая, но без всяких признаков хмеля женщина с исступленными глазами.

      Аннушка прижалась к стене, пропуская ее, и вежливо сказала:

      – Здравствуй, Фрида! Куда ж тебя черт несет голяком?

      Женщина, не ответив на ее приветствие, прокричала диким голосом:

      – Свободна, свободна! Меня простили, – и через выбитое окно кверху ногами вылетела во двор, пропав из глаз.

      – Ишь ты! Простили, стало быть, – вздохнула с завистью Аннушка. – А за меня и попросить некому…

      Никто не знал, да, наверное, и никогда не узнает, чем занималась в Москве эта сухонькая женщина с бидоном в руках, и на какие средства она существовала. Болтали о ней всякое. Некоторые завирались даже до того, что она – из бывших, была когда-то знатной дамой, из благородного сословия. Но в это мало кто верил.

      Другие говорили, что в молодости служила она горничной у знатной дамы, чуть ли не выросла вместе с ней – даже звали их одинаково, в любви и преданности была неразлучна с барыней, всюду носила за ней любимый красный мешочек… Но что-то там такое промеж них вышло нехорошее. То ли не уберегла барыню от беды, то ли сама эту беду и устроила из ревнивой неразделенной любви к какому-то красавцу-графу.

      Тоже ерунда и враньё, конечно.

      А сама она о себе ничего не рассказывала, только иногда, выпив совсем уж много самогона, плакала в кухне квартиры номер 48, где проживала, пьяными слезами, и бормотала с трудом разбираемое:

      – …Бывало, шла походкой чинною

      На шум и свист за ближним лесом.

      Всю обойдя платформу длинную,

      Ждала, волнуясь, под навесом…

      Совсем уж засыпая, валилась головой на стол, и всем в кухне делалось страшно при взгляде на нее – почему-то виделась на нечистой клеенке голова – будто отрезанная – с тяжелыми косами и вьющимися волосами на висках, а на лице, с полуоткрытым румяным ртом, застывшее странное, жалкое в губах и ужасное в остановившихся незакрытых глазах, выражение.

      «Красный мешочек…, – стонала Аннушка совсем уж непонятное, впадая в забытье. – Не надо, не подавайте больше…»

      Но каждый раз, проснувшись ни свет ни заря в тяжелом похмелье, находила его рядом с собой.

      Сто старушек

      В процессе СКАЧАТЬ