Салон ритуальных услуг. Пьеса. Глеб Нагорный

Чтение книги онлайн.

      ГЛЕБУШКА. Вот именно, как-никак.

      МАТЬ (Глебушке). Сейчас из-за стола выйдешь!

      ГЛЕБУШКА. Я, Карловна, не в том возрасте, чтоб ты мне указывала!

      МИХАИЛ. Глеб, хватит! Надо сказать что-то.

      ГЛЕБУШКА. Вот и скажи.

      МИХАИЛ. Ком в горле. Я не знаю что. В первый раз ведь хороним.

      ГЛЕБУШКА. А тебе бы папашкина десять раз на дню хоронить хотелось? Чтоб попривыкнуть?

      НАСТЕНЬКА. Ну можно хоть сегодня…

      ЛИЗОН. А вот когда дядя Славик погиб, мы ничего не говорили.

      ГЛЕБУШКА. Потому что и сказать было нечего. Его же, после того, как вертолет взорвался, не нашли. Ни рожек, ни ножек. Да, Миша?

      МИХАИЛ (нервно). А я тут при чем?

      ГЛЕБУШКА. Да ни при чем. Ты всегда ни при чем. Собственно, и тут нам сказать нечего. Своего-то мы вообще сожгли. В печах крематория.

      ЛИЗОН. Но ведь дядю Славика все равно погибшим признали. И поминки были. Но не помню, чтоб мы там говорили что-то.

      ГЛЕБУШКА. Что ты помнить-то могла, после ганджубаса своего? Сидела, дура, хихикала все поминки.

      МАТЬ. Дети, хватит! Надо помянуть!

      ГЛЕБУШКА. Так помянь!

      МАТЬ. Сказать что-то надо. (Обращается к Адвокату.) Юрий Владимирович, давайте вы. Скажите. Ну как вы умеете. Как на суде.

      ГЛЕБУШКА (вытаращив глаза). Страшном. Адвокат дьявола.

      МАТЬ. Глеб!

      ГЛЕБУШКА. Молчу, молчу.

      АДВОКАТ. Я вроде бы на похоронах все сказал.

      МАТЬ. Пожалуйста. Очень просим. Вы там про «предания» – красиво так… А то, видите, у нас как-то не получается.

      ГЛЕБУШКА (ёрничая). В печали мы… Еще бы у нас получалось. Говорят-то о хорошем человеке, а у нас всеобщая ненависть. Родственный синдром, так сказать. Виноват, Карловна…

      АДВОКАТ. Насколько помню, на поминках обычно молча и не чокаясь.

      ГЛЕБУШКА. Многих клиентов похоронил, Юрасик? Ночами не снятся?