Огола и Оголива. Ольга Евгеньевна Шорина

Чтение книги онлайн.

      –Где здесь поликлиника?

      Я объяснила.

      –А то я с автобуса слезла, и голова разболелась…

      Но она осталась недовольна моим ответом и продолжала беспомощно озираться. Бедная! Чем ей там помогут? Таблетку от давления бесплатно не дадут!

      И на станции было холодно и мрачно. Какая-то древняя бабушка упала прямо у входа в вагон, и её заматерили два амбала.

      Эх, и что же я хотела тогда от Москвы, да и вообще от жизни? Она меня не ждала, да и что я могла ей дать, такая никчёмная?

      В электричке ничего интересного не было, а все продавцы мужеского полу были бородаты. Может, тогда была негласная мода на бороды, как возвращение к своим истокам, корням, протест против засилья западной антикультуры?

      И я снова доехала до Кропоткинской, постояла там под пасмурным ноябрьским небом, посмотрела на Храм Христа Спасителя и ушла назад. Мне в моей «сентябрьской» одёжке было очень холодно, не спасали даже калориферы, нагнетающие тёплый воздух.

      Единственное, что я сделала в тот день в Москве полезного, так это подала милостыню. На Кропоткинской сидел молодой парень в одной тельняшке, без руки. Возле него стояла картонка с купюрами. Мелочь тогда была бумажная: синие сотни, ярко-розовые двухсотенные, зелёные пятисотки, жёлтые тысячные. Несколько молодых парней положили туда, и это меня вдохновило. И я внесла в «небесный жертвенник» тысячу рублей, потому что сто – просто стыдно. Он, улыбаясь, посмотрел мне в лицо, глаза у него были зелёными, а волосы – мелкими русыми кудряшками, и сказал:

      –Удачи вам, солнышко.

      А на Комсомольской я потеряла наш Ярославский вокзал и долго металась, выходя всё время к Ленинградскому. Так меня закружило, я шла куда-то, шла…Ко мне подошёл такой же низенький и беспомощный старичок в длинном чёрном пальто, с пустыми матерчатыми сумками и палочкой. Похожее пальто носил мой отчим в ранние 80-е. Пышные седые космы, лицо красное, морщинистое, воспалённый правый глаз совсем закрылся.

      –А где здесь вокзал?

      Я сказала, что и сама заблудилась.

      Он не понимал:

      –Где здесь поезд, который с пассажирами?

      А новые русские носили тогда нелепые, длинные, чёрные бесформенные плащи. И я видела такие только в этот мрачный день в Москве, больше нигде.

      Но вот я вышла к Казанскому вокзалу, и спросила у молодых уборщиков в спецовках с фирменной надписью на спине, как мне выйти к нашему Ярику. Тогда чурок у нас ещё не было, убирались наши русские, высокие и красивые молодые ребята.

      На нашем родном Ярославском вокзале молодой мужчина шёл по крыше электрички, как по Бродвею. Мой отчим ведь тоже до 1985 года работал железнодорожником, помощником машиниста электропоезда, и рассказывал, как они однажды в депо нашли труп на крыше!

      В Москве напротив меня села молодая женщина с ребёнком, в сером кожаном пальто, в коротких меленьких кудряшках. У неё были интересные глаза, как у японки.

      Утром, слава Богу, никто не попрошайничал. На обратном же пути – полно.

      Вот слабый, еле слышный голос:

      –Я СКАЧАТЬ