Советская нация и война. Национальный вопрос в СССР. 1933—1945. Федор Синицин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ в Германию в октябре 1939 г. из Тарту, – писал в немецкий журнал о том, что эстонцы говорили ему: «Уезжайте все. Оставаться – это самоубийство, ждать большевиков с острыми ножами, чтобы перерезать вам горло». Другие эстонцы сокрушались, что немцам в Германии «дали убежище», а эстонцам некуда «идти, если будет плохо», так как о них «не беспокоится никакой Гитлер». Автор письма считал, что хотя раньше «были трения и конфликты между эстонской интеллигенцией и немцами», то теперь эстонцы «являются на 150 % нацистами»⁴⁴².

      Советизации мешала неразвитость в Прибалтике коммунистического движения. 13 августа 1940 г. Управление пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) сообщило А.А. Жданову, что «ввиду слабой марксистской подготовки значительного количества членов компартий Прибалтийских стран, компартии испытывают серьезное затруднение с пропагандой марксизма-ленинизма, освещением опыта социалистического строительства Советского Союза в печати»⁴⁴³.

      Осуществляя советизацию, новая власть не смогла в должной мере использовать то положительное, что могло бы связать народы Прибалтики с СССР, – в первую очередь вековечное противостояние с Германией. Череда реформ антагонизировала население Литвы, Латвии и Эстонии по отношению к советской власти. И.А. Ильин уже в конце июля 1940 г. пересмотрел свое отношение к советизации Прибалтики, сказав, что «бушующая красная волна обрушилась на несчастные маленькие народы»⁴⁴⁴. В одном из писем, присланных в октябре 1940 г. из Таллина в Германию, говорилось: «С Эстонией все довольно кисло. Над страной царит бандитский террор. Мы жесткие, и [русским] придется запереть половину Эстонии, чтобы полностью быть в безопасности. Они к этому стремятся». Автор письма подчеркивал: «Русские привезли из степей много грязи и варварства, так что я стыжусь своего полурусского происхождения»⁴⁴⁵. В феврале 1941 г. гестапо получило сведения о том, что «часто с эстонской стороны слышны пожелания, чтобы Германия, а именно солдаты Адольфа Гитлера, пришли освобождать». Информант сообщал, что в Эстонии, «даже на рынке среди сельских женщин», он «часто слышал вопросы: “Когда придет Гитлер?”, “Когда придут Rollkomman-do⁴⁴⁶?”» По его мнению, «предыдущие антинемецкие настроения» среди эстонцев снизились⁴⁴⁷. Произошло это и в Латвии. Историк Е.Ю. Зубкова приводит слова латышского агронома О. Эглайса о том, что советская политика вынудила прибалтов обратить свои взоры в сторону Германии: «Нас принудили надеяться на наших злейших врагов, мы ждали, чтобы они нас выручили»⁴⁴⁸.

      Антисоветские силы Прибалтики оказывали пассивное и активное сопротивление новым властям. В январе 1941 г. А.А. Андреев докладывал И.В. Сталину и В.М. Молотову, что политические партии в Латвии «только внешне распустили себя, а по существу сохраняют связи и свои кадры», пытаясь проникнуть в советские органы власти⁴⁴⁹. В апреле 1941 г. в республике проявилась антисоветская деятельность организаций Tevijas sargs (затем – Latvijas sargi)⁴⁵⁰. В Литве таутининки (члены Литовского союза националистов⁴⁵¹) и другие националисты СКАЧАТЬ