Фрося. Вадим Климовский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ тихо:

      – Надо вам домой ехать, Борис… Иванович. К старикам…

      – Да что случилось?!

      – Ничего не случилось. А помрут – и не повидаете.

      – Да ты там причем? Я тебя знать не знаю!

      – Хожу к ним: приберусь, в магазин, когда и сготовлю.

      – Это как – от райсобеса? – Борис почти шипел от злости, но сам чувствовал: неубедительно получается. – Или от фирмы "Заря", что ли? И хорошо подрабатываешь?!

      Она скрестила ноги – теперь ее правая пятка упиралась в левую туфлю, а левая – в правую.

      Тихо сказала:

      – Нет… я просто… – повернула к нему лицо с широко раскрытыми глазами.

      Борис откинулся на спинку, вобрал голову в плечи, уткнув подбородок в грудь, жесткий воротник наполз на уши. Молчать, молчать. Ничего не надо… Пусть сама говорит. Дурацкая история…

      И когда она заговорила – будто услышала его приглашение – Борис вдруг обмяк, провалился в теплое, мягкое, город исчез, все исчезло, даже она, только голос ее откуда-то издалека – так бы и сидеть всю ночь, всю жизнь, лишь бы не двигаться, совсем не двигаться…

      А она говорила, говорила, то ли торопясь, пока не перебил, то ли в страхе перед молчанием, которое наступит, если она замолкнет.

      – …совсем плохи старики… Вы у них когда были-то?.. У Иван Никитича вторая нога отнялась, вовсе уже неходячий… а мама… Полина Ефимовна совсем слабая, лежит часто, сердце никуда… Одиноко им – никого… Полина Ефимовна всё плачет, плачет… И когда вам пишет, плачет… Всего не напишешь, не хочет она жаловаться… Скрывает… А сама все плачет… "Хоть бы приехал Боренька, приехал бы…"Вы, говорю, попросите – может и приедет". "Нет, пускай, у него там своя жизнь. Ничего о себе не пишет – «жив, здоров» – но я знаю… Театр, сложно…" Про вас маленького начнет рассказывать – повеселеет, а потом опять плачет… Хоть бы, говорит, женился, внучонка привез показать…

      Остановилась на секунду – как споткнулась.

      – А может, говорит, женился уже – да не пишет, он такой…

      Снова запнулась.

      И продолжала – как что-то ненужное, лишнее – повторяясь, затихая:

      – Всё плачет, плачет… Я её утешаю, да какая из меня утешительница… С ними бы жить вам надо… Хоть съездили б… Разве расскажешь об этом?.. Вы сколько дома не были?.. Семь лет… Через три месяца – семь…

      Умолкла. Наконец. Считает месяцами – надо же. "Дома". Нет у него дома.

      Сидеть стало жестко, ребра скамьи впились в зад, в спину, посвежело, изнутри бил озноб. До чего же глупо жить на свете… Глупо, глупо. Всё ужасно глупо – слушать эту жалостливую чушь, всё, что он и сам знает, видел, читал между строк в материнских письмах… Какого чёрта. Какого чёрта (если не сказать больше, да) припёрлась, лезет в его жизнь, с домкомовскими моралями…

      – Какого черта… – процедил сквозь зубы.

      Она выпрямилась, руки сложила на коленях.

      – Знала – злиться будете…

      Злиться!.. Идиотизм.

      И вдруг она протяжно зевнула, СКАЧАТЬ