Шестнадцать против трехсот. Александр Тамоников

Чтение книги онлайн.

      Авилов посмотрел на подчиненных.

      – Так! «Тигр» – это автомобиль, а автомобиль что? Автомобиль без водителя передвигаться не может. Посторонних бойцов в качестве водителей, конечно, нам дать не могли, посему назначаю водителями капитана Касатко и старших лейтенантов Лобана и Маслака.

      Из глубины автобуса донеслось короткое:

      – Есть!

      Бойцы группы могли водить практически любую технику, в том числе танки, боевые машины пехоты, бронетранспортеры, могли управлять вертолетом, ну а внедорожники это, как говорится, «семечки».

      Базанов отодвинул шторку, через тонированное стекло посмотрел в «хвост» самолета. Там въезжал в чрево самолета третий автомобиль. В 22:38 в проеме открытой бортовой двери появился командир экипажа. Он махнул рукой, подавая сигнал на погрузку группы. В это же время от самолета отошел грузовик с личным составом, занимавшимся загрузкой техники. Рампа закрылась.

      Авилов отдал команду:

      – Группа, на борт, за мной, марш!

      Командир первым вышел из автобуса и первым поднялся на борт.

      В 22:42 бойцы сидели на скамьях вдоль бортов.

      Бортовой техник проверил крепление машин, улыбнулся отчего-то спецназовцам и, пожелав счастливого полета, закрылся в пилотской кабине.

      Экипаж запустил двигатели, сначала донесся слабый гул, который постепенно нарастал. Появилась легкая вибрация, «Ил-76» плавно тронулся. Через иллюминаторы было видно, что самолет катится по рулежной полосе, вот он свернул, неожиданно остановился, вновь двинулся, опять повернул, на какое-то время замер. И тут взревели двигатели. Самолет дернулся и, быстро набирая скорость, пошел по взлетке. Вскоре тряска прекратилась, нос поднялся. Старший лейтенант Валиев, смотревший в иллюминатор, прокомментировал:

      – Ну вот и полетели. Кто бы знал, как я не люблю летать на самолетах.

      – Почему? – удивился старший лейтенант Ивазов.

      – Не знаю. И летать не люблю, и ходить на кораблях. Мне опорой земля нужна. На воде и в воздухе чувствую себя некомфортно.

      – Боишься, – усмехнулся Ивазов.

      – Кто боится? – возмутился Валиев. – Я боюсь? Я ничего и никого не боюсь, Назар.

      – Не боятся только дураки, Антон.

      – Значит, я дурак. Опасаться опасаюсь, больше всего раненым и беспомощным попасть в плен или получить увечья, которые приклеят к инвалидной коляске. Остальное нормально.

      Авилов кивнул:

      – Вы меньше болтайте, парни, отдыхайте, никто не знает, что ждет нас в Сирии.