Когда река впадает в море. Андрей Серебряков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ средств, – вот, о чем должна быть книга Вито, а не о той чепухе, о которой он пишет сейчас (бездарная, как по мне, трата времени). Мне абсолютно до лампочки судьба человечества, мне все равно, как будет дальше жить вдова (ее муж, сломившийся под тяжестью долгов, повесится на первом фонарном столбе), что станется с теми детьми, но вот плевка в лицо моим идеалам я не стерплю. Довольно! Я убираюсь из этого, насквозь пропахшего лицемерием, места. Оставьте сказки о Боге другим, а я займусь делом. Никто меня не остановит.

      – Земной шар вертится, и океаны приходят в движение, с ревом бросаются на берег, о скалы разбиваются, – Сара говорила. – Здесь должен быть кто-то, кто поможет справиться со страхом.

      Со стен взирают безмолвные картины; здесь – слишком много света, здесь – тени; у этого – нос крючком, а у того – большие глаза. Я прохожу мимо них иной раз, и становится волнительно, прохожу снова – ничего; точно рыба в реке, плыву по течению, разворот – плыву против. На холсте небольшая деталь, я еще не знаю, что она значит, в чем ее суть. Я погружаюсь в транс. Штрих, черточка, штрих, мазок; вверх, вниз, внаброс, внахлест! Сейчас я не Сара; волосы мои вовсе не каштановые, а пепельные, я – Дженни; глаза у меня теперь не голубые, а зеленые, я – Ривер. И в этой ослепительной яркости, в этой красоте, в бесконечной отрешенности (я – Ривер, я – Дженни) мои мысли становятся легкими, стеклянные пальцы оживают, кровь мчит по венам, как сумасшедшая; внутри что-то ухает, замирает время, и пространство сжимается… Миг забытья…

      Этот миг забытья прошел. Я откладываю кисть. На холсте – Френсис. Взгляд по сторонам – стены, вокруг только стены. Трудно дышать. И так тесно.

      Уйти, бежать, прочь отсюда. На улицу, на воздух; дальше! Стены давят меньше, если их не видишь.

      – Я люблю смотреть на огонь и плавать на лодке, – Ривер говорила. – И мне показалось как-то раз, едва я оттолкнулась от берега, что лодка моя – старая-старая; прорехи в бортах, тут и там; что она очень древняя, уже на издыхании последнем. И я подумала вот что: нельзя же на старой лодке отправиться за океаны. На ней отплывешь от берега, сама себе станешь смешною; волной захлестнет первый же встречный ветер. Мне нужна новая лодка, и платье новое, из самой Индии, и сандалии – для путешествий.

      – Узник был брошен в тюрьму и закован в цепи. Посторонний, – Вито говорил. – Он знал, что ночь короче дня, что на рассвете ему отрубят голову. Он сидел на холодном каменном полу напротив оскала решетчатого окна, прислонившись к такой же холодной каменной стене, и, томимый умиротворенным ожиданием, следил за горизонтом с истинным наслаждением постигшего тайну бытия гения (хоть таковым себя и не считал). Он смирился. И ждал только одного: когда на горизонте вспыхнет зарево, и в замочной скважине, наконец, провернется ключ.

      – Да нет же, это другое, – Дженни говорила. – В моем сне цепями гремят, а этот узник совсем безропотный, не бунтует.

      На салатовую скатерть ложится туз. Вот моя карта, самая сильная; СКАЧАТЬ