Тетради 2016 года. Александр Петрушкин

Чтение книги онлайн.

      Руины неба = свет и язвы

      закручены по часовой

      в язык прекрасно-безобразный,

      лежащий раем под горой,

      и скачет в косточке птенцовой,

      надмирный выдох сохранив

      в пчелином гуде, кровоточа,

      их шар из белой глубины,

      как рой, наитие и Отче

      законченной (почти) зимы…

      и в букву зренье удлиняя,

      пружину снега сократив,

      земля дрожит, опознавая

      тепло, колени и мотив

      в обломке мартовском, что в темень

      стучится медным своим лбом,

      прощая имени скольженье,

      где дышит муравьиным львом.

      Крупнозернист пейзаж и беспокоен,

      и протекает из подвод на март,

      крупою медной тёплых колоколен

      и – беден звук скребущих тьму лопат:

      как речь моя, стоящая в пустотах,

      горит в телеге, в лошади, в ночи

      где соловей кровав, как цвирк неточный,

      и в полый лес из мертвецов горчит,

      когда я выхожу на бездорожье

      и в каждом оке у меня два льва,

      и выдоха четыре невозможных

      живут сквозь камень на пробеле рта.

      Человек, в луне качаясь,

      сквозь китайский смотрит свет —

      три портянки с ним осталось

      из прозрачных снегирей,

      и клюют до рёбер женщин

      неопознанных его —

      он идёт по переулку,

      где кроваво и светло

      ясени врастают в марты

      и катают шар ночной,

      и играют шумно в нарды

      под единственной ногой.

      Голова луны, катаясь

      в павшей птице, на ходу

      отрывается от пашни

      карусели белой страшной

      человека, вслед за клювом

      светом впаянным в слюду.

      Дом окружён водой земли,

      повсюду мертвецы слышны —

      невидимы, глубоки,

      как валуны и сроки.

      Идёт со мною чернозём,

      как с воздухом со всех сторон

      поднявшийся гудящий свет,

      пересекая взгляд и снег.

      Пусти меня, верни меня

      осоке, русским сапогам,

      гулящим под водой живым,

      в которых ангелы черны.

      Дом окружён водой земли,

      повсюду мертвецы слышны —

      невидимы, глубоки,

      как валуны и сроки.

      Идёт со мною чернозём

      за воздухом со всех сторон

      в поднявшийся гудящий свет,

      пересекая взгляд и снег.

      Пусти меня, верни меня

      осоке, русским сапогам,

      гулящим под водой живым,

      в которых СКАЧАТЬ